На душе её было горько и гадко, словно в грязи вывалялась. Мальчик, как две капли воды похожий на её мужа, являющийся живым свидетельством измены, стоял рядом и смотрел с жалостью. Выпив залпом воду, предложенную им, она тихо попросила, отводя взгляд:
- Егор, выйди, пожалуйста, мне нужно поговорить с твоим старшим братом.
Это словосочетание прозвучало жутким диссонансом, словно у рояля или пианино, неожиданно исторгнувшего фальшивую ноту, вдруг стали западать все клавиши разом. Не только слух, но и сердце отказывалось принимать подобное откровение, в душа тихо скулила от боли.
Смириться с обманом собственного сына оказалось намного труднее, чем с предательством мужа. Подумать только, целых пятнадцать лет прожила в неведении, превознося святость покойного до небес, будучи твёрдо уверенной, что была для него единственной.
- Да как ты посмел скрыть от меня такое? Кто тебя об этом просил? Хотя, понятно, кто, папаша твой недоделанный.
- Мам, он меня ни о чём не просил, честно, я сам принял такое решение.
- Ну и дурак. И как только жена тебя, идиота, простила?
- В том-то и дело, она до сих пор злится за то, что соврал тогда.
- Так значит Наташа тоже в курсе? Молодцы, что тут скажешь.
- Не обижайся, она узнала обо всём от Зои, когда та была уже при смерти.
- Понятно, Зойка значит решила перед смертью снять с себя груз вины. А чего ж сама мальцу своему не поведала, кто его настоящий отец?
- Не знаю, видимо боялась, что он её не поймёт.
- Ага, вот и я тебя не понимаю. С чего или точнее от кого ты вдруг взялся меня защищать? От самой себя?
- Не хотел, чтобы ты страдала от людских сплетен.
- Да начхать мне на сплетников, кто они такие, чтобы меня судить? Или у них всё в жизни сладко, да гладко?
- Ты же всегда гордилась, что муж тебя до последнего на руках носил.
- Гордилась, конечно, откуда же мне было знать, что он притворялся?
- Мам, не говори так, он не притворялся, просто в какой-то момент оступился.
- Ой, я тебя умоляю, оступился он, как же. Шёл-шёл, упал, да так удачно, что прямо на Зойку, а потом отблагодарить её решил, за то, что падение смягчила. А там сами не заметили, как дитёнка смастырили.
- Ну пойми ты меня, не мог я поступить по-другому. Отец такими глазами на меня смотрел, когда рассказывал, он точно жалел об этом, я знаю.
- Бедненький папочка, так жалковал, что чуть семью сына не разрушил. А ты выходит вообразил себя Господом Богом, да? Решил, что тебе дозволительно держать мать в неведении и долгие годы делать из неё дуру?
- Прости, ма. Наташа говорила, что ты должна знать, а я всё не решался.
- Ты был уверен, что обойдусь, так ведь? Видать, недостойна я знать правду.
- Нет, не так, просто я хотел вначале поговорить с Егором.
- И тут вошла я и надобность открыть мне глаза отпала сама собой. Хотя, чему я удивляюсь? Обычно ведь так и происходит, обманутые жёны узнают обо всём последними. Если бы случайно не подслушала, всё бы, скорее всего, оставалось шито-крыто. Хорошо, хоть так узнала.
- Что ты теперь намерена делать?
- Я? Да ничего особенного, буду жить на всю катушку, навёрстывать упущенное, так сказать.
- Ты это про что, мать? Что значит в твоём понимании наверстать упущенное?
- Да хоть любовника заведу, чтобы было с чем сравнить. А то ведь окромя мужа никого и не видала.
- Шутишь что ли?
- Нисколько, вполне серьёзно говорю. Где там твой приятель, жаждущий нашего тесного общения? Передай, пусть приходит, я его ждать буду.
- Так ты замуж за дядю Лёву пойдёшь?
- Э, нет, на кой мне замуж? Я там уже была, больше не хочу.
- Ничего не понимаю.
- Что тут непонятного? Встречаться с ним буду, на танцы ходить, дружить, одним словом.
- Ну ты даёшь.
- Тебя что-то не устраивает?
- Всё в порядке, лишь бы тебе хорошо было.
- Ну, это уже зависит от стараний моего кавалера.
- Мам, не будь такой циничной, тебе не идёт.
- Имею право жить так, как хочу, никто мне больше не указ, понял? Стирать мужские трусы и носки я точно не собираюсь, а вот делать что-то приятное могу запросто.
Вернувшись домой, Наталья не сразу поняла, что случилось. На кухне мать с сыном о чём-то громко спорили, а Егор стоял в коридоре и напряжённо прислушивался. Вид у него был потерянный и жалкий, словно на него небо сверху обрушилось.
- Егорка, как ты? Всё нормально?
Заметив перед собой встревоженное лицо беременной женщины, державшейся за живот, мальчишка тут же сорвался с места, пробурчав что-то в ответ. Всё ясно, значит, Дмитрий всё-таки поговорил с ним и теперь обсуждает это дело с матерью.
- О, невестушка моя пришла, наконец-то.
- Здравствуйте, Алевтина Егоровна.