«Если очень хочется, то можно», — видимо, по этому принципу один (или несколько, тут непонятно) монах перепрыгнул высокую стену, чтобы отведать ароматного блюда.
И с той поры говорят, что даже сам Будда на месте того монаха перепрыгнул бы через стену ради этого супа.
Другая версия создания супа прозаичнее. По ней суп придумал основатель конкретного ресторана в Фучжоу, столице провинции Фуцзянь.
Мы занимали отдельный кабинет. Блюдо в ярко-желтых горшках с иероглифами (я со своего угла разобрала «счастье» и «долголетие») внесли под барабанную дробь. В паланкине с красными ленточками.
Этой вороне как-то не по себе стало. Такая нарочитая помпезность для меня — перебор. Местные порой… перегибают с пафосом.
Когда с горшочка сняли крышку, я забыла про антураж подачи. Пряный, но одновременно очень чистый запах. Совсем не пахнет рыбой (а там в числе прочего — акульи плавники, гребешки и морские ушки). Мясо тоже есть: куриное, утиное и свиное. Разные морские и мясные субпродукты. Грибы шиитаке, женьшень, побеги бамбука, перепелиные яйца. И желтое вино. Двенадцать видов пряностей, которые мне не определить.
Бульон по цвету — как карамель. Или как черный чай. Суп достаточно густой, вкус насыщенный. И полезный — еще бы, столько в него всякого напихали.
Мне было жалко акул. Но устоять перед ароматом супа, куда пошли их плавники, было сложно. И господин Дэн не понял бы, начни эта ворона воротить клюв от угощения.
Этим дорогущим обедом киностудия выказывает серьезность намерений. И это хороший знак. Если бы фильм отменили по причине выбывания из обоймы главного героя, не было бы смысла нас угощать.
Всё, что не отмена — достойно рассмотрения. Так, худой, как жердь господин Дэн уже намекнул, что они рассматривают вариант расширения моей роли.
Раз их главный «паровоз» Сюэ Вэнь выбыл из состава, цитрусовые решили сделать ставку на гениального ребенка. На меня.
Ситуация особенная: знакомый знакомого кастинг-директора — отец малыша из выпускной группы Саншайн. То есть, моего садика. И этот папочка в числе прочих был на майском отчетном концерте (на зимнем тоже был, но речь не о нем). Он снимал все выступления — для истории. Чтобы их с женой сыночек много лет спустя мог погрузиться в драгоценные воспоминания о детстве.
(Здесь едва заметное покашливания от вороны: ага, о десятичасовых занятиях с кучей всего дополнительного, ведь чем ребенок старше, тем больших успехов от него ждут родители).
По велению случая несколько мужчин сошлись за одним столом. Примерно, как мы сейчас, только в тот раз они выпивали. Господин Дэн пожаловался, что его работодатель поставил перед ним невозможную задачу. Найти ребенка, обязательно девочку, не старше пяти лет, на сложную роль в танцевальном фильме.
Сложную — и технически, танцевать и делать трюки придется, и в плане отыгрыша. По сценарию есть эмоциональные сцены. Их не каждый вытянет.
«В чем трудность?» — спросил родитель детеныша из Солнышка. — «Бери Мэй-Мэй. Она танцует, сам видел».
Позже веселенькие (потому что пьяненькие) китайцы дружно смотрели запись выступления малявочной группы. Дэн с копией видео примчал на рабочее место. Всем составом (из тех, кто принимает решения) глянули на меня красивую во время сальто. Заценили — уже после сальто — как я играю.
И всё за меня решили.
Узнали, что я занята на съемках. Но сроки не поджимали, Зеленому лимону было, чем заняться. Они собирали танцоров на второстепенные роли (брейкданс, хип-хоп и поппинг, это такие стили уличных танцев).
Подбирали саундтреки: танцевать под тишину затруднительно. Выкупали права на использование треков. Кучу денег вбухали. Самой дорогой и трудной оказалась «не наша» песня.
А всё потому, что сценарист — оригинал. И очень хотел привнести в фильм экзотику — немного «латины». Это будет один номер, где команда «Вихрь» попытается удивить сложного противника. На то, чтобы поставить танец — с участием довольно специфических танцоров — выписан хореограф, преподающий в Бэйцзинской Академии Танца.
Расходы уже такие, что думать о количестве ноликов больно. И вот они выходят на Бай Хэ, почти что (в их представлении) договариваются об участии Мэй-Мэй… И главгер, он же «паровоз», уходит — в прямом смысле — под откос.
Тут господин Жердь… то есть, простите, Дэн, скуксился, словно не изумительный суп только что на языке держал, а горькую редьку ядреным хреном закусывал.