«С бубном, с бубном попробуйте», — хочется подсказать.
Терплю. Мотаю на ус сложности с подбором исполнителей.
Вдруг меня всё же дернет на создание своего кино? Там ведь парочка Бу-Ян неприкаянными по далеким уголкам необъятной моей (новой) родины бродит. Слишком лакомые «кусочки», чтобы не задумываться о том, как бы их прибрать к рукам…
И как же — нельзя это игнорировать — непросто живется рядовым сотрудникам. Не только в Зеленом лимоне. В целом — в обществе, где почитание старших (по возрасту, должности и т.д.) является добродетелью. Казалось бы: хорошо же!
Я и не спорю. Определенно, плюсы в этих принципах есть. Насколько они исказились с древних времен? Перегибают ли с проявлением уважения мои современники? Пользуются ли этим те, кто старше-выше-сильнее?
Эта ворона ещё слишком малоопытна, чтобы дать ответ с гарантией. Но одно я могу сказать точно: гнуть спину и извиняться за каждый чих — не по мне.
Я лучше пробегусь по воздуху или встану на пуанты. Ну или на носочки миленьких балеток со стразами. Этот кусочек можно снять в павильоне — так что ворона по полной отрабатывает свой рис.
Сто потов согнать и уйму синяков набить для меня предпочтительнее, чем кланяться и лебезить.
Вывод: надо будет сотрудницам Бай Хэ ещё одну премию выписать. За что? Да хотя бы за очередной сбор разведданных.
Наши бледные моли нынче были отправлены с новым заданием — втираться в доверие к мемберам Вихря. Чтобы в непринужденной беседе — как бы невзначай — разузнать о старшем танцоре. Том, который Сыма.
…Б-р-р, мне ночью снился страшный сон: я вишу на высоченном заборе с колючей проволокой, зацепившись так, что нет возможности спуститься. За спиной происходит что-то нехорошее, непонятное. Что-то (кто-то?) хлюпает, скрежещет, причем делает это — медленно, но неумолимо приближаясь.
А на дороге, что вдоль забора тянется, стоит с поднятыми руками би-бой Сыма.
— Сыма! — пищу я вниз, к его протянутым рукам. — Сымай меня отсюда!
И чхать хотело мое подсознание, что верно говорить было бы: «Снимай». Сны, они такие. Самовольные.
От снов к реальности: вчера танцор хорошо выполнил свою работу. Понятное дело, словесное спасибо ему и эта ворона шепнула (когда толпа сочувствующих немного рассосалась), и мамулечка с поклоном высказала.
Но ведь нельзя оставить без поощрения такой — режиссер здорово подметил — выдающийся профессионализм.
И потому нами были задействованы наши верные Чу. Кто откажется поболтать с той милой девушкой, с которой пришла вчера на съемки та собака? Без вмешательства Дуду — кто знает, чем бы закончился танец на площади?
Да и ответить на пару безобидных вопросов другой милой девушки, угощающей танцоров охлажденными фруктами, вовсе не сложно…
— Младший брат господина Сыма в этом году поступил в Нефтяной университет, — доложила одна из разведчиц, Чу Суцзу. — Кажется, с оплатой первого взноса за обучение возникли некоторые затруднения.
Наличие отдельной гримерки — это определенно благо. Удобненько слушать доклады во время перерыва.
— Танцорам выплатят часть гонорара лишь по завершению съемочного процесса, — донесла ещё немножко полезных сведений вторая разведчица, Чу Баочжэн. — Они на почасовой оплате. Сто юаней в час.
Живо вспомнилась моя первая большая работа. «Дело о фарфоровой кукле». Там у меня была фиксированная оплата за рабочий день (тысяча юаней). И по сто юаней за каждый час до завершения съемок, с доплатой за ночные съемки.
Это, на самом деле, мало. Массовке платят ещё меньше, конечно. Но то, что танцоры за сложные номера и риск получения травмы (не призрачный, как мы удостоверились) получают от цитрусовых столько же… Удручающий момент.
Мы с мамочкой переглянулись.
— Вопрос с учебным взносом младшего Сыма должен быть улажен к понедельнику, — распорядилась Мэйхуа. — Это будет правильно.
Высшее образование в Поднебесной — платное. Есть система грантов и стипендий, но на всех желающих их, конечно, не хватает. Кредиты на образование выдаются под гуманные проценты. В общем, получить высшее — можно.
Но мы же не знаем всей картины. Может, семья Сыма и без учебы младшего в долгах. Танцоры из Вихря — это полезные, но неполные источники информации.
Я прижалась к теплому маминому боку, без слов её благодаря.
Брейкер делал свою работу. Эта ворона (и немножко панда) не угробилась бы, даже если бы Сыма сплоховал и не поймал её на подлете. Подобралась бы, кувыркнулась. Наверняка ободрала бы кожу при падении. Ушиблась бы. В худшем случае был бы перелом. Тогда — увы — кино б закончилось.