Но раз уж мы повелись на грустняво-умильный взгляд сестрицы Баочжэн, решили скорректировать маршрут. Фото мы сделали, Дуду выгуляли. Фасолинка всю дорогу по реке глядела на нас, восторженно охающих и ахающих, со снисходительностью. Скучала: вроде бы и природа вокруг, а побегать, порезвиться нельзя.
Отправились искать пристойное место для обеда. Завтрак-то давно был. Обед на люксовом судне подавали, но Мэйхуа его по какой-то причине забраковала.
Свежий воздух и обилие впечатлений вызвали острое желание подкрепиться. И мы всей дружною толпою потопали по деревенским улочкам.
Нашли тихое аутентичное место. По какому принципу его одобрила Мэйхуа, я без понятия. До того мы миновали парочку похожих внешне и по запаху заведений. Но это мать моя сочла достойным того, чтобы принять в нем меня. И всех остальных в прибавку.
Что сказать: неплохо. Рисовая лапша с говядиной, арахисом, овощами, вареным яичком и зеленью — чудесная. Совсем не острая. Битые огурцы — вкусные, похожие на наши малосольные огурчики, но с перцем. Их я почти не попробовала — из-за острого перца в рецепте.
Самое любопытное блюдо: бамбуковый рис, который шел десертом. Рис с разными измельченными добавками засыпают в бамбуковую трубку. Заклеивают отверстие сладким картофелем и запекают на открытом огне. Придумают же люди!
После сытного обеда мы решили пройтись. И ещё разок выгулять Фасолинку перед дорогой до Яншо. Так мы оказались на окраине городка.
И Дуду рванула поводок.
Синь мгновенно изменился в лице и ускорился. Не стал притормаживать хвостатую подругу. Не после того раза в парке Бэйхай…
Автоматически ускорили шаг и все мы.
— Скулишь? Скули, пес тупой, — послышалось вскоре из-за угла. — Куда ты пополз? Мало я тебя учил? Так получи ещё, ещё.
Глухие звуки ударов и жалобные взвизги донеслись до нас раньше, чем мама сообразила остановиться и закрыть мне уши. Было поздно: эта ворона не могла пройти мимо.
Как и Фасолинка, вставшая в стойку перед домом с побеленными стенами и черной черепицей.
Синпин город с долгой историей, и он, благодаря туризму, очень неплохо выглядит. Улицы вымощены сланцем, всё чистенько и опрятно. Этот дом был такой же — снаружи. Но внутри него, за распахнутыми настежь деревянными дверьми, жила тьма.
Тощий китаец пинал ногами собаку. С одной конечности слетел черный шлепок, но это не умерило пыл мужчины.
— Тупое бесполезное животное, — распалялся всё сильнее он. — А знаешь, ты ещё послужишь мне. Зачем тебе, убогому, все четыре лапы? Трех вполне хватит. Лишнюю я отварю и съем — хоть какую-то пользу ты принесешь хозя…
Договорить мужик не успел: в дверной проем влетел Синь. Перед этим отдал резкую команду: «Стоять!» — для Фасолинки.
Остановился по команде и дядя Ли. С непривычки, наверное. Правда, начал закатывать рукава белой рубашки.
Что сделал Жуй, я не уловила. Частично мешала мамина рука, частично — скорость движения актера.
Мужчинка отлетел к своему улетевшему ранее шлепанцу.
— Ты-ы… — округлил рот хозяин избитого пса.
— Замрите! — вмешалась Мэйхуа. — Оба. Ты — шаг назад.
Это Жую. Он ведь, как и я, лицо с экрана — любой намек на скандал (особенно на старые дрожжи) уничтожит все наши усилия.
— Ты — отвечай, — еле заметно дрогнули губы. — Что такого ужасного сделал этот пес, чтобы заслужить суровое наказание?
— Моя собака, — поднявшись, этот гад сплюнул: и слова тоже. — Что хочу, то с ней и делаю.
— Ребенок видел и слышал весь этот ужас! — вспылила Чу Баочжэн. — Ты даже дверь закрыть не удосужился.
Эх, я бы не назвала это главной проблемой…
— Сказал же: мой дом, моя собака, — мужичка слегка повело. — Не ваше дело. Исчезните.
— Да ты… — сжала кулачки Чу Суцзу.
И откуда в ней боевитость взялась?
— Ву-у-у… — без симпатии подала голос Фасолинка.
На моей новой родине нет ни одного закона о жестоком обращении с животными. Был бы здесь юрист Чэнь, он бы подтвердил: моральный урод в своем праве. Бедный пес — его собственность. Жуй Синь нарушил границы частных владений. Плюс нападение на владельца… Чревато последствиями. И совсем не для живодера местного разлива.
— Мама, — потянула мамин рукав я.
Потому как почувствовала: она засомневалась. Безопасность её сокровища важнее всего. В довесок риск обвинения для актива студии — Синя.
Рациональность и сострадание боролись во взгляде Мэйхуа, когда она повернула ко мне лицо.
Как же мне нужен «рупор в мир»! Цзинь, постарайся ускориться, очень прошу…