— Тысяча юаней, — поднял руку батя. — Ставлю на высокий ценник. Многим даже непосильный.
«А Васька слушает, да ест», — подумалось мне.
Параллельно с расчетами. Очень простыми, тут и счеты суаньпань не нужны. Вычесть из тысячи юаней двести, затем отнять двадцать пять процентов — стандартная ставка налога на прибыль в Срединном государстве. Существуют упрощения и снижения для малоприбыльных предприятий и высоких технологий, но всё это не про студию Азия-Фильм.
Получим шестьсот юаней ровно. Теперь надо взять от этого десять процентов. Шестьдесят юаней с куклы — это при том сценарии, до которого дошли мои заботливые. Умножаем на пять тысяч по числу предполагаемых экземпляров.
Выходит триста тысяч юаней. Говорю же, подсчет элементарный.
Понятное дело, что это самый оптимистичный сценарий. Где не завысят стоимость производства (плюс все побочные расходы), да и куклы затем продадутся по предсказанной батей цене все до единой.
Но всё равно — жирно. Для одной подписи и рекламной фотосессии. Слишком жирно, чтобы быть правдой.
— Повысить планку, чтобы занизить прогноз спроса? — мамочка нахмурила лоб. — Ай-ё, как это всё сложно. Ты говоришь, что кто-то делает всё, чтобы киностудия не получила прибыли от выпуска мерча? И этот человек — кто-то из верхушки студии? Запутанно!
— Не хмурься, дорогая, — ласково сказал Танзин. — Если я прав, этот кто-то всё равно просчитался.
— М? — в один голос «мыкнули» я и мама.
— Там будет образ нашей драгоценности, — наш мужчина обезоруживающе улыбнулся. — Младшей сестренки Поднебесной. Пусть не все поклонники ее таланта живут в достатке. Но и у заурядных людей есть сердца. Есть преданность. Даже у скромных людей есть мечты!
— Небо! — глаза Мэйхуа подозрительно увлажнились. — Ты слишком хорошо говоришь, муж мой.
— Это же правда, — развел руками батя. — Всего пять тысяч экземпляров образа Мэй-Мэй? Да киностудию завалят жалобами за столь ничтожный тираж! Милая, я съем свой галстук, если Азия-Фильм не продаст по меньшей мере вдвое больше копий куклы с образом А-Ли.
Эту ворону на слезки умиления не пробило. Но взглянула я на родителя по-новому. Умный мужик «из народа» с хорошо подвешенным языком. Он только что растрогал жену (а ведь та его не первый год знает) буквально парой фраз.
Может, двинуть его в политику?
Хотя… Жалко мне его в политическое болото окунать. Он слишком добр для всего этого… Нет, мысль сама по себе богатая, но лучше не надо. Тем более, что у меня и без КПК (Коммунистической Партии Китая) есть на батю планы.
Пущай живет.
Пока я размышляла на отвлеченные темы, Танзин и Мэйхуа переключились на батину работу (ничего особо интересного) и вести от его родни. Предки честного брата Чжуна потихоньку обвыкаются к жизни в столице. Дядя крутит баранку, тетя помогает по кухне в том ресторане, где карпы и зимние сливы.
Заметьте: оба занимаются простым трудом. И при этом не только не жалуются — они довольны, как слоны. Тогда как другие наши родственнички…
Пока нас с мамой не было, отцу звонил «свиной брат». Родитель сестры Бинбин, занимающийся в Гуанчжоу торговлей — мясо свинок продает.
Он вызнал о предстоящем открытии ресторанчика с участием тетушки Хуэй. И с нашим финансированием. Эти планы не особенно и скрывались. Невозможно что-либо утаить в рамках клана.
Кратко: родственник хотел подмазаться. Расширить свинский бизнес, так сказать. Замахнуться на поставки свинины в столичный ресторан.
Батя выслушал аргументы и пожелания. Сообщил, что делами ресторана будут заведовать женщины. Но не советовал их (тетю Хуэй и мою матушку) тревожить. Ведь с учетом расстояния мясо придется замораживать для перевозки. И есть надежные поставщики свежего мяса в более удобной транспортной доступности.
«Не думал, что ты такой», — обиделся на отказ отец Бинбин. — «Ты зазнался, когда уехал жить в столицу. Не ценишь тех, кто тебе помогал. Даже жилье сдать решил не мне, а Ченю. Несмотря на наши хорошие отношения».
Хорошие отношения и помощь, из уточнения бати, заключались в сотне юаней. Денежка была выделена тем товарищем в рамках семейного сбора, когда Ли Танзина отправляли поступать в столичный ВУЗ. Всем кланом скинулись понемногу, не каждый же день такое событие (и повод для гордости) случается.
Сотню (и ещё пятьдесят сверху) батя отложил, чтобы затем на Новогодних праздниках отдать, с первой же подработки. Он тогда для всех готовил красные конверты. С возвратом и подарком. Подумаешь, почти не спал по ночам и брался за все работы, какие только мог найти студентом…