— Егорушка, о чём ты думаешь?
— О решении проблемы, солнышко, — ответил я, обнимая её за плечи. — Вот что мы сделаем. Ты останешься здесь и выберешь самые красивые ткани и фасоны. Посмотри на всё, что есть в мастерской, пофантазируй. А я пока схожу по одному делу.
— А… а если ничего не получится? — спросила она неуверенно.
— Получится, — твёрдо сказал я. — Обещаю тебе. — Машенька, вот тебе задание, — показав на рулоны ткани, — выбери самое красивое. А я вернусь через час-полтора.
Я поцеловал жену в щёку и направился к выходу. У двери обернулся и увидел, как Машка уже рассматривает рулон переливающегося голубого шёлка. Лицо жены просветлело — женщины есть женщины, красивые ткани их завораживают независимо от обстоятельств.
Спустившись на улицу, я подозвал Никифора:
— Оставайся здесь, следи за Марией Фоминичной. Если что — я вернусь быстро.
— Слушаюсь, Егор Андреевич! — ответил он, устраиваясь в тени у входа в дом.
Дорога до конторы Ивана Дмитриевича вела через самую оживлённую торговую часть города. Пятницкая улица кипела предпраздничной суетой — к Николину дню все хотели обновиться и приукраситься.
Лавки были набиты покупателями, торговцы зазывали прохожих, демонстрируя свои товары. У ювелира толпились дамы, выбирающие украшения. Возле галантерейной лавки дворянские жёны спорили о достоинствах французских лент против немецких. Мужчины осаждали лавки с сукном и меховыми шапками.
Я шёл по брусчатке, обдумывая предстоящий разговор. Иван Дмитриевич — человек, который привык считать шаги наперёд. Если я правильно его понимаю, он заинтересован в долгосрочном сотрудничестве со мной. А значит, мелкая услуга в виде решения проблемы с портным не должна стать препятствием.
Главное — правильно подать вопрос. Не как просьбу о помощи, а как возможность для него продемонстрировать свои возможности и укрепить наши отношения.
У кожевенной лавки меня окликнул знакомый голос:
— Егор Андреевич! Какая встреча!
Я обернулся и увидел Игоря Савельевича.
— Игорь Савельевич! — поздоровался я, протягивая руку. — Как дела? Как торговля?
— Дела отменные! — обрадовался купец. — Как раз о вас думал. Заказов новых полно, петербургские партнёры очень довольны вашим стеклом.
— Это хорошо, — кивнул я. — Фома мне рассказывал.
— А вы надолго в город? — поинтересовался Игорь Савельевич.
— На несколько дней. По приглашению на Николин день.
Глаза купца загорелись:
— Ах вот как! Значит, уже в высшем обществе вращаетесь. Это хорошо для дела, очень хорошо!
— Посмотрим, — уклончиво ответил я. — Простите, Игорь Савельевич, спешу по важному делу.
— Конечно, конечно! Не смею задерживать! — купец поклонился. — Может, завтра-послезавтра встретимся, новые заказы обсудим?
— Обязательно, — пообещал я, прощаясь.
Дальше по дороге я заметил любопытную картину. Возле одной из лавок стояла изящная карета, а рядом с ней два лакея в ливреях терпеливо ждали хозяйку. Из лавки доносились звуки оживлённого женского голоса, явно недовольного чем-то.
— Как так не готово⁈ — слышался возмущённый крик. — Я заказывала месяц назад! Месяц!
— Простите, сударыня, — отвечал мужской голос, видимо, лавочника, — но заказов много, все к празднику хотят…
— Мне нет дела до других заказов! — не унималась дама. — У меня приём у градоначальника! Я не могу явиться в старом платье!
Я невольно замедлил шаг. Интересно, сколько ещё дам в городе столкнулись с той же проблемой, что и моя Машка? Видимо, предпраздничная суета коснулась всех.
Миновав торговые ряды, я свернул на Дворянскую улицу, где располагались различные присутственные места. Дом, в котором находилась контора Ивана Дмитриевича, выделялся своей неприметностью — обычное двухэтажное здание без всяких вывесок и указателей.
У входа стоял дежурный — мужчина средних лет в сером кафтане, внимательно осматривающий каждого посетителя.
— По какому делу? — спросил он, когда я подошёл к двери.
— К Ивану Дмитриевичу. Егор Воронцов.
Дежурный кивнул:
— Проходите. Второй этаж, третья дверь направо.
— Спасибо, помню, — буркнул я.
Поднявшись наверх, я постучал в указанную дверь.
— Войдите! — послышался знакомый голос.
Иван Дмитриевич сидел за массивным дубовым столом, заваленным бумагами. Увидев меня, он отложил перо и встал:
— Егор Андреевич! Проходите, садитесь. Как дела? Как супруга? Как устроились в городе?
— Спасибо, всё хорошо, — ответил я, усаживаясь в предложенное кресло. — Вот только одна небольшая проблема возникла.
— Какая же? — поинтересовался Иван Дмитриевич, наливая чай из стоящего на столе самовара.