— Древняя технология, — уклончиво ответил я.
— Которую вы могли бы передать нашим оружейникам, — настойчиво продолжил он. — Представьте, какое преимущество получила бы русская армия, если бы у неё было оружие из такой стали!
Я понял, к чему он клонит. Военное применение моих знаний — это именно то, что больше всего интересовало государство.
— Это не так просто, — сказал я. — Дамасская сталь требует особых навыков, особого оборудования…
— Которое можно создать, если знать, что именно нужно, — не отступал Иван Дмитриевич.
Мы вышли на окраину города и свернули в переулок, где располагались литейни. Здесь воздух был ещё более насыщен дымом и копотью, а звуки работы — ещё более громкими.
— А вот здесь отливают пушки, — пояснил мой спутник, указывая на большое здание с массивными стенами. — Но и тут есть проблемы. Технология старая, качество металла тоже оставляет желать лучшего.
Мы остановились возле входа в литейню. Через открытые ворота было видно, как мастера работают с расплавленным металлом.
— Знаете, что меня больше всего поражает? — сказал Иван Дмитриевич, наблюдая за работой литейщиков. — Мы умеем делать пушки, которые стреляют за несколько вёрст. Но при этом не можем наладить производство качественных втулок для мельниц.
— Военные технологии всегда развивались быстрее мирных, — заметил я.
— Но ведь одно связано с другим! — возразил он. — Хорошие детали нужны не только для мельниц, но и для военного применения. Качественные стальные пружины пригодились бы не только в часах, но и в ружейных замках.
Мы отошли от литейни и направились обратно к центру города.
— Понимаете, о чём я говорю? — продолжал Иван Дмитриевич. — У нас есть отдельные мастера, которые умеют делать отдельные вещи. Но нет общей системы, нет обмена знаниями, нет единых стандартов.
— И что вы предлагаете?
— Создать такую систему. Организовать обучение мастеров новым технологиям. Наладить производство качественных материалов и инструментов. А для этого нужны люди, которые знают, как это сделать.
Мы дошли до главной площади города, где возвышался собор с золотыми куполами. Из открытых дверей доносилось церковное пение.
— Красивый город, — заметил я, оглядывая окружающие здания.
— Да, красивый. И богатый. Но потенциал его используется далеко не полностью, — ответил Иван Дмитриевич. — Вот взять хотя бы того же Матвея Ивановича. Отличный мастер, но работает по старинке. А ведь при правильной организации его мастерская могла бы выпускать в десять раз больше изделий и в десять раз лучшего качества.
— Не всё измеряется количеством, — возразил я.
— Это правда. Но когда речь идёт о конкуренции с другими державами, количество тоже важно.
Он повернулся ко мне и достал из кармана небольшую деревянную шкатулку:
— А вот это — маленький подарок от меня лично. Знак доброй воли.
Открыв шкатулку, я увидел там изящную золотую цепочку с медальоном, на котором был выгравирован двуглавый орёл.
— Это что-то вроде рекомендательного письма, — пояснил Иван Дмитриевич. — Любой государственный служащий, увидев этот медальон, поймёт, что вы находитесь под особым покровительством.
— Серьёзный подарок, — заметил я, рассматривая тонкую работу гравёра.
— Серьёзные времена требуют серьёзных решений, — ответил он. — Носите, не стесняйтесь. И подумайте над моим предложением.
Я закрыл шкатулку и убрал её во внутренний карман кафтана:
— Хорошо. Подумаю.
— Вот и отлично! — ответил Иван Дмитриевич.
Мы обошли собор и направились к постоялому двору.
— Егор Андреевич, — сказал он, когда мы подходили к знакомому зданию, — я надеюсь, наша прогулка была полезной.
— Безусловно. Многое узнал о городе и его возможностях.
— И о том, как эти возможности можно использовать?
— И об этом тоже, — согласился я.
Иван Дмитриевич остановился у входа:
— Тогда жду вас завтра, обсудим дальнейшее сотрудничество. Ну и конечно, увидимся на приеме у градоначальника. Приём начинается в шесть вечера. Не опаздывайте — Глеб Иванович не любит, когда гости приходят позже назначенного времени.
— Будем вовремя, — пообещал я.
— И не забудьте надеть медальон, который я вам дал. Он поможет завязать нужные знакомства.
С этими словами он поклонился и направился в сторону центра города. Я проводил его взглядом, размышляя о том, насколько глубоко я готов увязнуть в государственных делах.
Войдя в помещение, я увидел Захара.
— Егор Андреевич, — обрадовался он. — Как раз хотел с вами поговорить. Фома спрашивает, когда выезжаем обратно в деревню.