Странное чувство чего-то неправильного появляется где-то в подсознании, тихонько нашептывая мне: будь осторожна…
Скосив глаза, понимаю, что Моника подозрительно притихла и не сказала за все это время ни единого слова. Скольжу взглядом по аудитории и опять смотрю на мужчину, увлеченно рассказывающего о законах.
"Кто они друг другу?"
Не свожу с него глаза, пытаясь разгадать проклятый ребус. Я отчаянно всматриваюсь в черты лица Марка, желая найти подтверждение тому, что эти двое родственники. Где-то в груди шевелится непонятное липкое чувство.
"Ревность? С чего бы?"
Но, уловив сходство между ними, ощущаю, как внутренне напряжение спадает. Скорее всего, брат и сестра. Наконец, смысл слов преподавателя окончательно доходит до моего затуманенного желанием сознания:
-Почему принят такой закон в США? Потому, что имеется прецедент. То есть, ранее произошел подобный случай.
Уверенность, что они оказались здесь не случайно, возрастает в геометрической прогрессии. По спине пробегает холодок. Прищурив глаза, я покашливаю, привлекая к себе внимание:
-Кхе-кхе…
В полной тишине лектория это звучит оглушающее громко. Марк останавливается и поворачивает голову, ища глазами нарушителя его помпезного выступления. Поднимаю руку, ощущая, как мои губы изгибаются в ухмылке.
"Проверка на вшивость, Марк Гессер."
На его лице, всего на короткий миг, мелькает непонятное выражение. Напряжение?
Придаю голосу мелодичность и нежность:
-Простите, мистер Гессер. Мы не в Америке, а в Швейцарии. Расскажите нам о наших законах.
И вот опять, это странное выражение, точно я спросила что-то запретное… Или неизвестное ему?
Моя ухмылка становится лишь шире, когда я убеждаюсь в верности своей догадки. Он не знает законов Швейцарии. А это значит лишь одно: он не преподаватель.
"Кто ты такой, Марк Гессер? Кто ты на самом деле?"
Но, надо отдать ему должное за хитрость и изворотливость. Не меняясь в лице, он обращается ко всей аудитории:
-Предлагаю игру! Давайте проведем параллель между законами двух стран.
Раздается улюлюканье студентов, они наперебой с места выкрикивают в чем разница.
Ловлю на себе долгий, пронизывающий, изучающий и тяжелый взгляд Гессера. Даже сейчас, в этом шуме и гаме, кажется, что я слышу, как шестеренки в его головушке скрипят при вращении со скоростью света в попытке что-то понять. Жаль, что я не могу знать, о чем же он так напряженно думает.
Все это лишь распаляет меня, желание разобраться, кто же он такой, разгорается все сильнее.
"Я узнаю, обязательно узнаю все."
Наконец, время лекции подходит к концу. Студенты собирают свои вещи, покидают аудиторию. Мы с Моникой последние спускаемся вниз.
Проходя мимо стола преподавателя, улыбаюсь ему самой доброй улыбочкой, которая только имеется в моем арсенале, елейно щебечу:
-Спасибо за интересную лекцию, мистер Гессер.
Ни один мускул не дрогнул на его лице. Лишь кивок головы. Мы покидаем лекторий.
Идя по коридору, Моника по-прежнему молчала. Окинув ее подозрительным взглядом, я решила, что мы обязательно станем лучшими подругами. Чутье вопило, точно сумасшедшее, что они оба что-то скрывают. И я должна все узнать.
Крепкие руки легли на мои плечи, раздался шепот над ушком:
-Что не так, принцесса?
Подняв глаза, я вижу напряженное лицо Ника. Натягиваю улыбку, отвечаю:
-Все отлично. Познакомься, это Моника Гессер. А это Ник, мой брат.
-Очень приятно, - говорит новая подружайка, смущаясь и заливаясь краской.
Театрально поклонившись, брат сжал ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони, включая режим «обольстителя»:
-Взаимно, Моника.
Поговорив еще немного, мы поспешили на следующую лекцию.
"Как только приедем домой, надо все рассказать Нику."
У входа в другой лекторий, я чувствую как чей-то взгляд прожигает мою спину. Медленно поворачиваю голову и вижу… Его, Марка Гессера, облокотившегося о стену и внимательно наблюдающего за мной.
Глава 7. Меня не обманешь, стерва.
От лица Марка
Рыжая язва задала свой вопрос и выгнула бровь, наблюдая за моей реакцией, жадно ловя любое изменение на моем лице.
А мой мозг лихорадочно, с остервенением, искал выход, хоть что-то, чтобы выкрутиться из поганой ситуации. Я нихрена не знал о законах этой чертовой страны. Но эти, студенты, точно в курсе. И тут, наконец в сознании мелькает идея. Криво усмехнувшись, произношу, не сводя с нее глаз: