— Не бойся принимать помощь и дружбу. Иногда, как видишь, даже боги не могут справиться в одиночку. Ведь если бы Роберт не отвлек Нокту, я мог бы и проиграть.
Руна кивнула. А Роберт спросил:
— И что Вы теперь будете делать?
Солис тяжело вздохнул, мигом погрустнев. Он посмотрел на Нокту, все еще лежащую под действием сонного заклятья.
— Боюсь, я затянул с извинениями и признаниями на пару тысячелетий. А если любишь, это недопустимо. Придется исправлять, — уголком губ усмехнулся Солис. — И может, нежностью возможно отогреть даже самое темное сердце.
Царапина на его щеке слабо засветилась золотистым, быстро затягиваясь. Он подошел к Нокте, бережно беря на руки. Солис нежно отвел с ее лица растрепавшиеся пряди, а потом оба скрылись во вспышке золотого сияния.
А через секунду точно такой же свет озарил храм, забирая Роберта и Тарью.
***
Маясь от скуки, Руна исследовала каждый уголок затерянного храма. А потом она попросту легла на траву в саду, подложив руки под голову. Вверху раскинулось ночное небо, наколдованное Ноктой, с переливами северного сияния.
«Интересно, может, за барьером уже закат? И можно все-таки отправиться в путь самой? Еще чего, не хватало сидеть и ждать подачек от богов! Может, они, вообще, обо мне забыли!» — полезли назойливые мысли.
Послышались тихие шаги.
Руна вскочила на ноги и увидела Нокту, вышедшую из-под сени деревьев.
— Солис попросил отправить тебя домой, но знаешь, я не привыкла ему подчиняться. Так что сначала спрошу: а ты хочешь вернуться?
— Конечно! — выпалила Руна. — Куда же мне идти, если не домой?
Последние слова прозвучали тише, с меньшей уверенностью. Ведь под внимательным взглядом Нокты мысли спутались. Руна отвела взгляд. Стало не по себе. Она опомнилась лишь тогда, когда прохладные пальцы тронули за подбородок. Нокта мягко повернула ее лицо, чтобы вновь посмотреть в глаза.
— Твоя жизнь дома абсолютно пустая, — несмотря на жесткие слова, голос звучал мелодично, завораживающе. — Ты развлекаешься, играясь со смертными и покупая дорогие безделушки. Только для того, чтобы не выть по ночам похлеще оборотней. От того, что не знаешь, где твое место. Ты слишком долго думала, что оно — рядом с Томасом, но он никогда тебя не любил.
— Я не хочу об этом говорить! — возмутилась Руна.
— И не нужно: и так все видно, — Нокта с легкой усмешкой скрестила руки на груди. — Скажи, тебе нравится этот храм? Нравится одиночество?
— Да… но я же не могу остаться здесь навечно.
— Можешь. По крайней мере, пока не поймешь, куда хочешь идти дальше. Я могу сделать тебя своей жрицей. Ты получишь магию, перестанешь нуждаться в крови и бояться солнца.
— А взамен? — с подозрение прищурилась Руна.
— Присмотришь за храмом. Теперь ему нужна хранительница. Вдруг на земле еще остались упоминания того ритуала. И кто-нибудь из людей придет сюда снова, чтобы получить силу. Уже для гораздо худших целей, которые могут навредить не только человеческому роду, но и нечисти. Мне этого точно не хочется: за своих созданий я волнуюсь не меньше, чем Солис — за людей, — Нокта поджала губы. — Ну, так что? Ты согласна, Руна?
Она протянула руку. На кончиках пальцев замерцали серебристые звезды. Руна оглянулась по сторонам. Минутные сомнения — и она вложила свою ладонь в тонкие пальцы Нокты.
Магия хлынула по венам, наполняя обычно холодное тело теплом. Превратила в хранительницу храма.
Глава 70
Рения находилась южнее Талвии, и весна здесь была уже в разгаре. Под окнами королевского замка роскошно цвел сад. Этот аромат долетал даже до высоких этажей, наполняя кабинет Генриха Рока. А он сам не обращал внимания ни на благоухание цветов, ни на прекрасный вид из окна. Только прохаживался взад-вперед по кабинету, строго хмурясь.
— Мои лучшие маги прочесывали Талвию! А здесь на площадях уже шептались, что тебя прибрала к рукам Нокта! Ты — уже не ребенок, но эта выходка с побегом…
Роберт и бровью не повел, выслушивая все это. С идеальной осанкой, гордо приподнятым подбородком и терпеливым взглядом он подождал, пока поток возмущения иссякнет, после чего спокойно отрезал:
— Вот именно. Не ребенок. И смог сам справиться со своими проблемами.
— Это я уважаю, — со вздохом неохотно признал Генрих, а потом снова вскинул взгляд, сверкающий от эмоций. — Но что это за девчонка? Зачем было на ней жениться? Так сразу, не присмотревшись толком!
— Тебя смущает то, что мы решили поспешить со свадьбой? — усмехнулся Роберт. — Или то, что она — дочь Айрона Варсона, который когда-то был влюблен в маму?
— Мне уже давно нет дела до Айрона и его семейки. Они сбежали и оборвали с нами всякие связи. Хотя мы плечо к плечу защищали Рению в решающей битве!
— Они испугались меня. Моего проклятия. И просто хотели защитить дочерей.
— Младшую от тебя защитить они все равно не смогли, — ухмыльнулся Генрих.
В глазах мелькнуло почти мальчишеское озорство. Не сдержавшись, Роберт рассмеялся.
— Поменьше злорадства, папа, — он качнул головой, и во взгляде появились лукавые искорки. — По крайней мере, придержи его за обедом.
— А что с обедом?
— Родители и сестра Тарьи в замке. Так что вам придется поговорить и помириться, — Роберт непреклонно скрестил руки на груди.
— Я не собираюсь с ними мириться, — Генрих отзеркалил его позу, глядя так же упрямо.
С полминуты они простояли так. Друг напротив друга. Одинаково упрямые взгляды, одинаково напряженные осанки. А потом Роберт заговорил уже мягче:
— Знаешь, зачем я хотел управлять силой Нокты? Перекраивать этот мир? Чтобы доказать тебе, что сильнее тебя, что мне можно доверять ответственность. А теперь покажу это по-другому. Когда заставлю вас забыть все старые обиды. Ради Тарьи. Чтобы она знала, что теперь мы все — одна семья, и вражды больше не будет.
Он собрался уходить, показывая, что поставил точку в разговоре. Однако Генрих улыбнулся, взъерошив его волосы, как когда-то давно, в детстве.
— Вот теперь, сын, я вижу, что тебе и правда можно что-то доверять.
***
Тарья взволнованно прохаживалась по дорожкам в саду. Иней наблюдал за ней, лениво развалившись в тени. Веял легкий ветерок, и с деревьев срывались легкие светло-розовые лепестки. Они то и дело падали на волосы, уложенные в замысловатую прическу. Может, слегка вычурную, но прекрасно подходящую к пышному платью, украшенному кружевами и серебряным шитьем.
Услышав мягкие, как у хищника, шаги за спиной, Тарья остановилась. Роберт подошел сзади, заключая в объятья. Она расслабленно прислонилась к нему, прикрывая глаза, и на губах появилась легкая улыбка.
— Волнуешься из-за родителей? — шепнул Роберт на ухо.
Он нежно поцеловал в шею. Тарья слегка наклонила голову вбок, подставляясь под ласковое касание губ.
— Нет. Когда ты рядом, я не волнуюсь ни о чем.
Роберт отпустил, но лишь для того, чтобы стать напротив. Он взял ладони Тарьи в свои, тепло улыбнувшись.
— Значит, придется не отпускать тебя ни на секунду. Особенно, когда поедем к правителю Элсии.
— Тебя точно нельзя отпускать одного. Кто-то должен смягчать твой характер, — хихикнув, она сморщила нос.
— А что не так с моим характером? — возмутился Роберт, и ответом послужило нарочито задумчивое выражение лица Тарьи, как будто подбирающей определения. — Дерзкая девчонка… сейчас ты точно поплатишься за то, как себя ведешь!
Он утащил в ближайшую беседку. Они оказались скрыты цветущими лозами, густо оплетающими светлую деревянную основу. Смеясь, Тарья попыталась ускользнуть, но без толку. Да и желание играться ушло, как только Роберт прислонил спиной к стене для того, чтобы накрыть губы сладким и пьянящим поцелуем. Доказывающим, что теперь волноваться точно не о чем.