Повисла длинная пауза. И Вишес осознал, что навсегда запомнит ее образ здесь, посреди белого мраморного пространства, как она стояла с паркой, перекинутой через руку, и в зимних сапогах и смотрела на него.
— Я скучал по тебе, — выпалил он. — Больше, чем я хотел бы признать… и сейчас, когда ты стоишь здесь со мной, я не могу понять, почему так отчаянно избегал этого признания.
Глава 21
Следующим днем — ведь это был день? — стрелки настенных часов показывали два с копейками, и по ощущениям тоже было светло… Сола вышла из комнаты Эссейла, чтобы Элена и вторая медсестра, та, что в длинных одеждах, убрали его катетер.
Он спал периодами по два-три часа, и Сола вместе с ним — благодаря раскладушке, которую принесли для нее. Он все еще был стреножен, поэтому они не могли лечь вместе, но все равно было приятно устроиться возле него и вытянуть ноги.
Эрик исправно отправлял сообщения о вовэ на свой телефон, который он оставил ей. И фотографии, от снимков пожилой женщины возле плиты, за разделочной доской, указывающей рукой Эвэйлу так, словно раздавала распоряжения, Сола расплылась в улыбке, испытывая счастье и облегчение. Весь прошлый месяц в Майами она беспокоилась, что ее вовэ мало двигается, но, может, дело в том, что ей нужно много голов, на которые необходимо готовить, управление большим домом и расписание, в котором будет много пунктов, а не только посещение церкви.
Элена вышла из палаты.
— Кажется, он хочет принять душ.
Сола встряхнулась.
— Серьезно?! То есть, ю-хууу! Ремни сняли?
— Да. — Женщина жестами попросила ее притормозить. — Сейчас мы не знаем, что ждет его дальше. Я не хочу пугать тебя, но его ментальное состояние может быстро и без предупреждения измениться. Прошу, будь осторожна.
— Я справлюсь, — сказала Сола мрачно. — Не хотелось бы делать это с ним… но я смогу разобраться, если дойдет до этого.
Элена ободряющее прикоснулась к ней.
— Будем надеяться, это не потребуется. И ты знаешь, как вызвать нас.
— Так, он может принять душ? Я могу помочь ему с этим?
— Да, Доктор Манелло разрешил. В кабинке есть стул, на который он сможет присесть, а также тревожная кнопка на стене, ты увидишь ее. Я в соседней палате, если понадоблюсь.
Вторая медсестра вышла из палаты, та, что в длинной рясе, держа руку в том же положении, что и вчера — прижав к груди, словно что-то скрывала или ей было больно. Но она была вежлива, поклонилась в свойственной ей манере и произнесла что-то уважительное.
Сола проявила ответную вежливость, но не стала тратить время и проскользнула в комнату, потому что у нее возникло ощущение… Да, Эссейл сидел на краю койки так, будто собирался соскочить на ноги, откусить от своего «Кит Ката» и броситься в пляс[65]… чтобы, вполне вероятно, тут же рухнуть лицом вниз и выбить все зубы, потому что он был слишком слаб и способен на одно — лежать в горизонтальном положении.
— Позволь помочь тебе, — сказала она, устремившись вперед.
— Я сам…
— Ты не в состоянии…
Но он встал. Эссейл встал и даже не пошатнулся, его тело уверенно держалось на худых ногах, дыхание сбилось самую малость, и он выбросил руки в стороны для равновесия.
— Посмотри на себя. — Сола улыбнулась, и пришлось сморгнуть слезы. — Не успеешь опомниться, как начнешь бегать.
— Подашь руку?
— Я надеялась, что ты попросишь.
Сола позволила ему задать темп, и хотя Эссейл шел, шаркая ногами как маленькая старушка, ей было все равно. Ее радовала сама мысль о прогрессе, любом движении вперед… от смерти, которая грозила ему прошлой ночью. Да, она осознавала, что Эссейл по-прежнему смертельно болен, и ей придется столкнуться с этой реальностью… но она будет цепляться за настоящее так долго, как сможет. Об ином она даже думать не могла.
— Ладно, тогда я включу воду, — заявила Сола, когда они зашли в ванную комнату. — А ты приземлишься на этот милый унитаз… давай опустим крышку. Превосходно. Отличная работа. А сейчас позволь мне включить душ.
Когда он устроился там, где она сказала, Сола наклонилась в облицованную плиткой кабинку и повернула ручку из нержавеющей стали почти до самой буквы «Г». Потом она повернулась…
Эссейл не сидел на унитазе. Его не было возле унитаза.
Он стоял у раковины и смотрел на себя в зеркало.
Дрожащей рукой Эссейл потянулся к стеклу и прикоснулся к отражению своей впавшей щеки, к выступающей брови, приоткрытым губам.
— Вода почти нагрелась, — прошептала она. Хотя это не так. — Давай поставим тебя под душ.