Следователь (Зипунову): Вы подтверждаете показания Лихоносова?
Зипунов: Показания Лихоносова я полностью отрицаю. Под своим ответом Влас тоже поставил витиеватую подпись.
Следователь (Лихоносову): Кто из вас сказал правду на очной ставке — вы или Зипунов?
Лихоносов: Дело было так, как сказал я, а не как заявил Зипунов.
Можно было на этом очную ставку между подозреваемыми закончить, но по просьбе Шаповалова Кладченко ее продолжил в нужном для Власа направлении.
— У вас вопросы или просьбы друг к другу есть? — обратился Кладченко к подозреваемым.
— Нет! — коротко ответил Влас.
— У меня есть просьба к Зипунову, — сообщил Савелий следователю.
— Какая? — поинтересовался тот у него.
— Я хочу обратиться к нему с просьбой, чтобы он говорил на очной ставке правду, — сообщил ему Савелий.
— Желание похвальное, и я против него возражений не имею, — заметил Кладченко. — Как, Владислав Олегович, вы смотрите на такое предложение?
— Если он свою просьбу выразит письменно, заверит своей подписью, то я готов дать правдивые показания, — ответил ему Влас.
— Вы согласны пойти на такой компромисс со своим бывшим другом? — поинтересовался Кладченко у Савелия.
— Вы впишите в свой протокол мою просьбу к нему! — обрадованно потребовал Савелий.
Кладченко с готовностью стал ждать, что ему продиктует Савелий. Тот ему продиктовал:
— Влас, давай будем поступать без дураков. Говори следователю все, как было, без утайки.
Дождавшись, когда Савелий подпишет свою просьбу, Влас спросил его:
— Ты мне разрешаешь говорить правду?
— Каждый должен за свое отвечать, — подтвердил Савелий.
— Начальник, давай задавай мне свои вопросы, какие пожелаешь, я буду на них отвечать.
Кладченко давно был готов к такой его просьбе, а поэтому со своим вопросом не заставил себя ждать:
— Вы совершали какие-либо преступления? Если да, то когда и с кем?
Записав вопрос в протокол очной ставки, Кладченко попросил Власа:
— Теперь можете на него отвечать.
Влас не заставил себя ждать:
— Сидящий перед вами Лихоносов Савелий Григорьевич, имеющий кличку Савелий, является главарем самой могущественной городской воровской группировки…
— Ты, скотина, чего лопочешь? — прерывая изложение Власа, с угрозой в голосе прошипел на него Савелий.
— Ты сам этого захотел! — огрызнулся Влас.
— Савелий Григорьевич, вам слово никто не давал, а поэтому замолчите и слушайте показания Зипунова, — жестко потребовал Кладченко, предоставляя возможность Власу дальше давать показания.
— По указанию и за деньги Савелия я совершил два убийства, за которые судом был приговорен к пожизненному заключению…
— Не бреши, собака! — опять взорвался Савелий на Власа, не давая тем самым ему возможности говорить.
— Начальник, закрой хавальник этой говорливой обезьяне, а то я ей сейчас фары повыбиваю! — теперь уж разозлившись не на шутку, прорычал Влас. — Ты, жирный боров, первый выпустил пар изо рта. Теперь купайся в этой бане. Ты меня уже из терпения вывел. Не желаю я больше тебя покрывать и за тебя сидеть. Ты верно раньше сказал, чтобы мы говорили без дураков. Вот я и поступаю согласно твоему совету.
Милиционеры, встав между подозреваемыми, исключили возможность драки между ними.
Кладченко уже который раз вновь потребовал у Савелия, чтобы тот не нарушал порядок проведения очной ставки.
Влас успокоился, тогда как в душе смеялся над Лихоносовым, и вновь продолжил давать показания.
— Члены пятерки, куда я входил, помогали мне совершать преступления. Они подтвердят мои показания, а не твои, — счел нужным ответить он Савелию, после чего продолжал отвечать Кладченко по существу его вопроса: — Савелий с помощью братвы и за свой счет организовал мне побег из колонии. Только благодаря его стараниям я сейчас нахожусь среди вас…
— Знал бы я, что ты такая устрица, ни за что бы не стал этого не делать, — не удержавшись, скрипя зубами, выстраданно прошипел, как змея, Савелий.
Тем временем Влас, уже не обращая внимания на реплики Савелия, продолжал свой рассказ:
— Совершив побег, я вновь прибыл в распоряжение Савелия. За побег я был ему благодарен, поэтому согласился возглавить операцию, предложенную им, по похищению дочери бизнесмена Арканова. Операция нам удалась. Мы дочь у Арканова похитили. Он дал нам за нее выкуп в один миллион долларов. Четыреста кусков Савелий дал нам в качестве платы за работу, а остальные шестьсот тысяч долларов я передал Савелию как своему хозяину…