— И барышня И вполне мила, — продолжил Рэн, с любопытством поглядывая на начинающего злиться мужчину. — Хотя и не так смешлива, как госпожа Дин, а мне нравится, когда девушка много смеется. Зато изысканности у нее не отнять. Эй, Гэн-гэ, ты бы кому отдал предпочтение?
— Госпожа Йи умна, — ответил тот так, словно перебирал бобовые зерна, — Как и госпожа Дзи. Последняя еще и лишена суеты, весьма ценное качество.
— Прекрасно, тогда госпожу Дзи мы оставляем тебе, барышню Дин забираем мы со стариком Ву, а барышня И остается тебе, Бин-лан и тебе, Синь-лан…
— Как ты можешь говорить о женщинах, будто о товаре каком! — не выдержал Бин.
— Подожди негодовать, — усмехнулся Рэн примирительно. — Может, Синь-лан еще откажется… Эй…
— Мне тоже не нравится этот разговор, — прервал эту речь гость в белом. В голосе его звенело недовольство.
— Что это так? Или… женщины тебя не интересуют? Я бы не удивился…
«Рэн-лан!» — «Как вы смеете!» — возмутились господин Бин и господин Синь одновременно.
— Тихо! — выставленная в сторону рука идущего впереди господина Гэн прервала начинающуюся ссору. — Не замечаете ничего странного?
Мужчины тут же забыли о своих разногласиях и заозирались по сторонам.
— Не уверен, но… я не помню в этой части дворца подобного уголка, — нахмурился господин Синь.
— Точно… Вот эта пристройка… Ее не было! — подтвердил господин Бин.
Господин Гэн тем временем достал из рукава свернутый бумажный лист и, расправив его, обратил на него свой взгляд.
— Ого, да это карта! — одобрительно кивнул заметивший это варвар… — Ты не терял времени зря.
Гордец не обратил на его слова никакого внимания.
— Здесь тоже отсутствует пристройка, — сообщил он.
— Тогда мы обязаны ее осмотреть, — и господин Бин, не дожидаясь ответа или согласия, направился к входу в таинственно появившуюся постройку. Сила бурлила в его мышцах, требовала действий, а не долгих раздумий, а предчувствие возможной опасности лишь подстегивало.
Дверь оказалась незапертой, только прикрытой — и он первым вошел в просторный, хорошо освещенный зал. И остановился, осматриваясь вокруг почти с детским восторгом: все стены здесь сверху донизу увешаны были оружием. И каким: секиры, плети, тесаки, луки, копья… уже не говоря о мечах и кинжалах всевозможных размеров и форм. Блеск металла завораживал; гладкие рукояти так и манили: «прикоснись, дотронься, ты не захочешь расставаться с нами»; свист лезвий, рассекающих воздух, казался божественной музыкой.
— Почему бы нам не размяться и не устроить состязание на мечах? — предложил господин Рэн. И в кои-то веки Бин его поддержал.
Он снимал один меч за другим, доставал из ножен, взвешивал в руке, иногда делал одно или два движения — и вешал их обратно. И только когда ощутил в ладони правильную тяжесть, удовлетворенно кивнул и повернулся к остальным.
Господин Гэн уже выбрал меч по своему вкусу: длинный, тонкий, острый, отличающийся подчеркнутой простотой линий. Бин усмехнулся: ну кто бы сомневался. Этот меч один в один походил на своего владельца. Выбранное им самим оружие уступало этому в длине и изяществе, зато было ни в пример надежней, а еще так и просилось в бой.
Меч, пришедшийся по руке красноволосому, имел слегка изогнутый клинок с затейливым орнаментом. И это вызвало новую усмешку — все верно: разве мог этот позер выбрать менее крикливое оружие?
Пожалуй, господин Бин с удовольствием преподал бы варвару пару уроков хороших манер, но неожиданно перехватил пристальный приглашающий взгляд мужчины в сером.
— Окажете честь?
— С радостью сражусь с вами.
Ножны были отложены, противники вышли в центр зала, церемониально поклонились, подняв мечи — и встали напротив, сосредоточенно смотря друг на друга, готовые в любое мгновение отразить атаку.
Мышцы нетерпеливо ныли, предвкушая поединок, и Бин атаковал первым. Слегка, позволяя сопернику отвести удар. Гэн двигался легко, неторопливо. Но за медлительностью этой скрывался расчет и, пожалуй, мастерство. Выпад, еще один… Мужчины кружили, пытаясь прощупать друг друга.
Противник был выше, зато Бин быстрее. Он умело использовал это преимущество. Очередная атака, взмах меча — клинок рассек шелковый рукав, поднимая в воздух небольшой серый лоскут.
Глаза господина Гэн сверкнули. Но не злостью, как можно было подумать. Вовсе нет. Холодным, почти пугающим весельем. А губы слегка искривились в улыбке.
— Прекрасный… клинок, — произнес он и одним движением обернул длинный рукав вокруг своей руки.