Через несколько длинных омерзительных минут я уже решилась выглянуть из-за дери, но застыла на месте, увидев среди тех четырёх мужиков Мика. На нём лежала белокурая обкуренная девушка. Они курили один косяк на двоих, выдыхая бесформенные клубы дыма и смеясь каким-то отвратительным смехом. Ненависть и обида нахлынули в одночасье, и мне показалось, что выйди я сейчас из своего укрытия, то сделаю нечто ужасное. Ноги рвались понести меня прямиком к Мику, вырвать его из цепкой хватки той шлюхи и врезать ему посильнее, устроить скандал... Но он ведь ни черта не поймёт. Он обкуренный, неадекватный и омерзительный. Увидев его таким — с пустым взглядом и идиотской улыбкой во все 32 — я словно переключила какой-то внутренний тумблер. Что-то щёлкнуло и я больше не могла смотреть на Мика, как на своего жениха, парня, друга. Он стал обычным наркоманом — придурком без тормозов, коих так полно в этом мире. Всё то особенное, что делало Мика лучшим, чем миллионы его сверстников, улетучилось вместе с горьким дымом.
Я так и не решилась выйти из-за двери, просто окинула взглядом комнату ещё раз и молча ушла. Уже за сто ярдов от дома 156 по Селлвуд-стрит у меня подкосились ноги, голове загудело и захотелось плакать и блевать одновременно. Возвращаться домой не было никакого смысла — я бы просто разнесла к чёрту все вещи, которые мне хоть каплю напоминали о бывшем женихе... Чёрт. Как же непривычно думать о нём таком ключе. Какая же он сволочь. Я не могла понять, зачем он ввязался в это, но спустя какое-то время желание разбираться во всей этой ситуации пропало. Я сидела на каменном бордюре в неизвестной мне части Лондона и смотрела на небо, пытаясь не думать ни о чём. Тишина напрягала по началу, но со временем я к ней привыкла. Ощущение одиночества давило на мозг. Желание напиться росло в геометрической прогрессии. Чёрт, надо было ему врезать, надо было разнести там всё. Тогда казалось, что мне хватит на это духу. Я уже представляла, как заезжаю Мику кулаком по носу со словами «Это за полгода ебания моих мозгов, наркоман несчастный». На деле меня бы и на маты не хватило — мой максимум — это крики и безобидные ругательства. Может, со временем всё поменяется?
Я забыла обо всём ровно на час. Просто отключилась и отдалась потоку глупых мыслей, которые и описывать стыдно — всё так по-детски слащаво. На часах было полвторого ночи, когда я вышла из своей нирваны и вернулась реальность. Мне стало на миг страшно — вдруг какой-то мудак за это время успел обчистить мою сумочку. Но ничего не пропало. Ключи, деньги, телефон... Три пропущенных от Лиз. К чёрту. Я написала ей, что жива и бросила телефон в карман. Мне не хотелось говорить о том, что было. Нужно выпить. Мно-о-ого. Мой максимум — два бокала сухого вина. Но раз уж жизнь покатилась к чёрту и надо меняться, то почему бы не начать со старой-доброй выпивки. Бутылка «Джеймсона» была бы сейчас как никогда кстати.
Я уже поднялась с бордюра и пошагала на свет неоновых огней, в надежде найти круглосуточный мини-маркет или нечто подобное. Мне не хватало твёрдости в шаге, я шла словно пьяная. Из магнитолы какой-то машины играли Rolling Stones, и душа просила остановиться и дослушать, но сомнительная компания неподалёку заставила прибавить скорости. Я шла и странно пританцовывала, словно пьяная, напивая про себя:
«Iʼll never be your beast of burden.
My back is broad, but itʼs a' hurtin'.
All I want is for you to make love to me...»[1]
Только через три квартала на горизонте показалось нечто подобное мини-маркету. Я уже даже расцвела от счастья и перестала петь себе под нос. Просто шагала как можно более уверенно, чтобы никто не решил, что я уже навеселе. Магазинчик выглядел обшарпано, здесь явно не попросят мой паспорт. Это радовало.
За несколько ярдов от магазина я ощутила лёгкую вибрацию в кармане пальто. Телефон звонил. В тот миг мне захотелось его выбросить, но это было бы неоправданно глупо. Поэтому я глянула на номер звонившего... и чуть не обомлела. «Áртур». Это было настолько же странно, как чёртов снег посреди осени в Лондоне. Áртур никогда не звонил мне, да ещё и так поздно. Он предпочитал писать СМС. Раньше я называла его «большой шишкой» и шутила о том, что он уже не может снизойди до простого телефонного разговора, а со временем я просто привыкла. Неуверенно осмотревшись по сторонам, я отошла немного дальше от магазинчика и подняла трубку.