Остальные уже закончили свой вклад в исследования и разбрелись, кто куда. Судя по отзывам, ничего сверхъестественного там не происходило, но подробностей никто не рассказывал, чтобы не испортить чистоту эксперимента, типа.
Фенстерматчер отвечает примерно то, на что Тара и делала ставку: они чуть не совершили ужасное, так нельзя, ата-та-та.
— А ещё у меня стояк прошёл только минут пятнадцать назад, — добавляет он тихо. — Не могу на тебя смотреть, сразу начинаю представлять, как… В общем, потом поговорим, ладно?
Ну, после таких откровений злиться на него больше не получается. Тара, конечно, делает недовольную мину для виду, но всё-таки оттаивает.
— То есть, и в этом ты неутомим? — доходит до неё запоздало.
— Вроде того, — отчего-то смущается тот.
Ну класс, чё. У неё есть парень, который умеет трахаться буквально без устали, но, правда, не может. С Тарой не может. Это как эаподс без айфона. Бриллиант без оправы. Ламборджини без двигателя. Херня это, короче — вот что.
Когда Жуковски выходит, Тара идёт следующей. Решает, что подумает, что делать с их недоотношениями, позже. Может, придётся обратиться к психичкам. Вдруг они изобретут какой-нибудь чудесный эликсир? А если нет, что ж, Тара тогда просто выпьет яд.
Роджерс в очередной раз здоровается с Тарой, будто за два часа ожидания предыдущий раз перестал считаться. Показывает ей штук пятьдесят разных фотографий, совершенно не связанных друг с другом. Тут и котики, и пейзажи, и люди в разных локациях. Он говорит, что специально всё запоминать не нужно, только то, что получится.
Вайнер после этого подключает к ней какую-то хероту с присосками и просит описать всё увиденное.
— Ты техник или кто вообще? — спрашивает у него Тара, прежде чем начать.
— Не совсем, я просто помогаю другу. Так моя стихия — это земля. Специализируюсь на сейсмических аномалиях. Готова?
После того, как Тара описывает все те образы, что получилось запомнить, они проделывают нечто похожее с цифрами.
— А теперь, — говорит Роджерс, — нужно, чтобы ты сделала то же самое, но после применения своей силы. Не нужно в полную мощь, просто, чтобы твой мозг… какие-то проблемы?
— Моя сила — это засунуть язык кому-нибудь в рот и вызвать катастрофу, — отвечает Тара, чувствуя такой знакомый укол разочарования. Даже здесь, в тупом универовском проекте, она оказалась не такой, как все. — Не думаю, что кому-то из вас это понравится. Да и мой бойфренд разозлится. А он страшен в гневе. Реально страшен.
— Ладно, ничего, — улыбается Роджерс, переглянувшись с Вайнером. — Пропустим это. Тогда… тогда просто перейдём к следующему этапу. Я воздействую на тебя своей силой и постараюсь вытащить все те образы, которые тебе не удалось вспомнить, идёт?
— Да пофиг вообще, — бурчит Тара, чувствуя себя Дрю. Это его фразочка. Она, кажется, её украла.
Телепаты в их мире редкость, поэтому Тара впервые попадает под действие внушения и пытается запомнить буквально каждое ощущение. Вдруг ей это хоть чем-то поможет? Они с Роджерсом вроде как специализируются совершенно в разных областях, но так или иначе, гипноз есть гипноз, так что оказаться по ту сторону вполне может стать полезным опытом. Она чувствует лёгкую щекотку и что-то чужеродное. Как надеть случайно тапки Макса ночью, когда выходишь в туалет — норм, но непривычно и не так удобно.
— Класс, ты совсем не сопротивляешься, — говорит Роджерс довольно.
— А должна?
— Многие выстраивают целую стену. А тебе как будто… интересно?
— Мне интересно.
В конечном итоге, у Роджерса выходит вытащить из неё все образы, хотя, по его словам, далеко не каждый позволил ему дойти до конца.
— То есть, внушению можно сопротивляться? — спрашивает Тара с надеждой.
— Можно, конечно, но если оно сильное, то не каждому удастся научиться. Хоть мы не видели твою силу в действии, но я даже так, на расстоянии, чувствую, что она у тебя невероятно мощная. Правда, будто бы спит… у тебя есть личный наставник?
— Нет…
— Найди поскорее, — добродушно советует он. — И спасибо. Если вопросов нет, позови, пожалуйста, следующего.
У Тары, на самом деле, миллион вопросов, но она решает дождаться, когда парни закончат, а потом поболтать с Роджерсом отдельно. Вдруг он знает, к кому обратиться?
Она выходит, ждёт, когда за Фенстерматчером закроется дверь, а потом садится на диван рядом с Жуковски и Максом, который тоже вернулся, потому что у них в комнате, видите ли, херовый вай-фай.
— И что ты в ней нашёл, — бурчит Тара, заглядывая в переписку. От обилия смайликов рябит в глазах. Это, что, поцелуйчики? Детский сад, блин. — Она же психичка.