В головную машину село девять ребят. Кабину второго грузовика захватил Алибекниязходжа-заде. Я и собака, которой дали кличку Гранка, расположились в кузове. Кроме нас, тут больше никого не было. Гранка сидела на собственном хвосте, внимательно смотрела на меня и показывала в задаток острые белые зубы. Но я уже смирился со своей участью. В конце концов газетчику не первый раз рисковать.
Наши шоферы обедали по-фронтовому: раз, два и — готово. Завели моторы, крикнули нам — «поехали!» — и рванули вперед. Колеса без устали мотали километры. Перед глазами возникали и тут же исчезали все новые и новые картины. Вот, лениво помахивая саженными крыльями, снялся с обочины и улетел прочь горбоносый гриф. Вот ползет прямо на дорогу полуметровая ящерица — варан, а вон, раздвигая носом траву, мчится на третьей скорости в заросли джиды колючий дикобраз. Все это было немножко похоже на правду и немножко на сказку, которая выскользнула когда-то очень давно, вместе с клубком ниток, из бабушкиного недовязанного чулка…
Но блаженствовал я недолго. Вместе с нами в кузове ехала пустая железная бочка. Веревка, которой она была привязана, перетерлась, и пошла бочка гулять по днищу машины. Бум, трах-тарарах! Я едва успевал отталкивать бочку в сторону. Гранка металась по кузову, яростно лая на бочку и вызывающе поглядывая на меня: «Чего же ты не лаешь? Давай!»
Я несколько раз стучал по железной крыше кузова, но шофер не слышал. Уже потом я узнал, что его заговорил наш Алибекниязходжа-заде. Рыжий Подсолнух рассказал шоферу, кто мы такие, куда едем, и уговорил его задержаться немного в Нуреке, показать нам стройку.
На повороте дороги я увидел человека с флажком на длинной белой палке. Он махал нам красным лоскутком и отчаянно кричал:
— Стой! Сто-ой!
Скрипнули тормоза. Машина качнулась вперед и остановилась. Бочка ударила в борт и тоже затихла. Мы с Гранкой выпрыгнули из кузова и поползли под машину. Будто сухой горох-нахут, посыпались туда и мои ребята.
Согнувшись вдвое, мы сидели на горячем, заляпанном пятнами асфальте и ждали. Прошло несколько минут, земля качнулась и в небо с грохотом и визгом взлетел в самую вышину рыжий лохматый столб. Минута, вторая — и снова земля загудела от взрывов. Вдалеке плясали по дороге круглые упругие голыши. Стукнутся звонким бочком, подскочат вверх, пророкочут по асфальту и закатятся кто куда…
Я сидел рядом с Алибекниязходжа-заде. Подсолнух вздрагивал от каждого взрыва и прижимал к себе оторопевшую Гранку. Лицо у Алибекниязходжа-заде побелело, и веснушки от этого выступили даже там, где их никогда не было.
— Ты не бойся, — сказал я Подсолнуху. — Камни нас не достанут. Это мы спрятались просто так, на всякий случай…
Алибекниязходжа-заде еще крепче прижал к себе Гранку и зашлепал синими непослушными губами.
— Я не б-боюсь… я Гранку спасаю…
Взрывы закончились, и мы покатили дальше. Поворот, еще поворот — и перед нами стройка Нурекской ГЭС. Тут сразу не поймешь, что к чему. Урчат экскаваторы, размахивают крюками подъемные краны, тарахтят, разбрызгивая каменную крошку, пневматические молотки. Тяжелый неуклюжий бульдозер тащит впереди себя гору валунов. Они остались после взрывов.
Строители пробивали в скале огромный тоннель. Пройдет немного времени, и в эту гулкую каменную трубу, увлекая на ходу камни и щебень, ринется Вахш. Река потечет под землей. Старое русло оголится. Между двумя берегами ляжет плотина. Такой плотины, я уверен, у нас еще никто не видел. Она будет выше Братской ГЭС и выше всех плотин в мире. Вахш должен вертеть лопасти турбин и орошать поля.
Наша машина остановилась возле высокой отвесной гряды. От нее на землю падала длинная темная тень. Мы оставили рюкзаки, а сами отправились на стройку. Я тут уже был и кое-что знал. Перво-наперво мы пошли к Вахшу. Он мчался в глубоком и узком ущелье. Мы пригляделись и увидели где-то далеко-далеко белые юркие барашки. Оттуда доносился глухой сдержанный шум. Он то затихал, то возникал вновь, будто в ущелье один за другим шли быстрые поезда. Напуганные и восхищенные, мы стояли у края пропасти и молчали.
Над пропастью, переброшенный с одного берега на другой, висел узенький бревенчатый мостик. Тихие старые мостики живут рядом с легендой. Легенда и в самом деле была. Я слышал ее несколько месяцев назад, когда первый раз приезжал в Нурек. Я рассказал ребятам легенду точно так, как она записана у меня в тетрадке.