— Прости, Лизи, что не пустил вчера в комнату. Что ты хотела? — проговорил я ещё спустя пару минут, нарушая молчание.
— Ничего важного. Просто я думала, что сегодня может быть наш последний день... И мы оба умрём девственниками... — девушка говорила прерывисто с достаточно большими паузами. Ах, Элизабет, если бы я мог ответить тебе согласием, то это была бы сама бурная ночка в нашей жизни. Но девушка прекрасно понимала, что моим ответом будет отказ.
— Я сделаю все, чтобы мы все выжили. И потом уже смогу найти выход, чтобы понять свои эмоции. Так что... Можешь попробовать подождать. — Даже слегка приободряюще прошептал я, чуть прокашлявшись.
— Не думаю, что оно того стоит. Тебе нужно думать о будущем в высших секторах с высшими девушками, а не с какой-то простачкой из восемнадцатого. — Спокойно и даже с улыбкой сказала Элиза, что удивило меня. Эти слова должны были звучать с большей грустью? Хотя, может, девушка и сама думала начать новую жизнь после ограбления, в которой уж точно не будет меня. Длительные годы ухаживаний с её стороны не принесли плодов, так что Элизабет можно понять. Это я и сделал.
— Так тому и быть. — С такой же улыбкой и даже неким умиротворением проговорил я. На душе почти сразу стало намного легче. Столькие годы между мной и Лизи держалось такое напряжение. Сейчас оно спало. Мы оба понимали, что не будем вместе.
Девушка лишь согласно кивнула, показав мне язык. Не сложно было понять, что и её эмоции стали более уравновешенными после нашего признания. Это радовало, ведь на сегодняшней операции нет особых мест для чувств и каких-то эмоций, кроме как расчетливости и чёткости. Не хотелось бы, чтобы сорвалось все, что планировалось в течении длительного времени.
— Нас все ждут. — На первом этаже все время слышались какие-то громкие возгласы и даже недовольные крики, но до этого я не сильно обращал внимание. Привык? — Они там с утра собрались. Пару часов назад.
Я согласился со словами Элизабет. Как бы все это не переросло в драку. Такого "удовольствия" мне не было нужно. С другой стороны, оно и к лучшему, что члены банды что-то обсуждают. Возможно, кто-то предложит действительно что-нибудь полезное, что поможет нам в операции. Жаль, что в это трудно было поверить.
— Что за шум? — резко мой голос оборвал дискуссию. — Опять не поделили свое пиво?
Многие тихо посмеялись, ведь на самом деле подобное было не раз. Генрих мог привезти целый ящик пива, который в тот же день куда-то "испарялся", и никто этого не видел. Тогда действительно начинались долгие разборки, ведь за такой ящик можно было отдать порядком нескольких сотен таонов. Такие деньги далеко не каждый в нашей семье мог потратить, а уж тем более заработать. Хотя общий денежный фонд превышал больше чем пять тысяч таонов. Буквально пару лет назад о такой сумме мы и мечтать не могли, ведь работать было все труднее. С появлением новых заводов стало чуть проще, да и грабежи приносили больше денег.
— Нет, все нормально. — Ответил мне Роберт, понимая, что никто другой этого делать не собирался. — Мы снова обсудили план действий, после чего уже стали обсуждать, кто же будет отдавать больше денег на алкоголь. — С улыбкой на лице закончил амбал.
Почему-то я не был удивлён тем, что банда заранее делит деньги, которые мы должны будем получить со столь сложного грабежа. Это было в стиле моих парней и девушек. Помимо Элизабет были Киара и Дженни, но с ними я общался не столь тесно. Да и в семье они уже были со своими мужчинами, а это, несмотря на мой авторитет, могло привести к нежелательным последствиям. Но сейчас я больше думал о том, что стоило бы больше сконцентрироваться на самой операции, чем на том, что мы можем получить. Это ещё нужно забрать.
Было забавно, что почему-то мои люди решили, что сами разделят добычу. Кто-то говорил, что ему должно достаться больше, потому что он будет отвлекать вместе с Генрихом, а кто-то настаивал на том, что нападение со спины не менее важная работа, так что больше денег отойдёт им. Возможно все забыли, но делить награбленное по итогу все равно буду я, ведь это должен делать именно лидер. Так что все эти разговоры о дележке были лишь пустой болтовней, чтобы таким образом время прошло незаметнее.