– В… каком чине? – оторопел Влад.
– Ну как же? Они приданы медицинским войскам как служба релаксации. Ты! – Вальтер поманил девицу. – У тебя какое звание?
– Джуниор-техник, – мило улыбнулась черноокая, с необъяснимой гордостью глядя на Влада.
– Ты что, не знал?
– Ой, что творится… – Ушам не веря, Влад ждал, когда обер-лейтенант возьмёт слова обратно. Чувствовалось, он теперь с дивана не сойдёт, пока не выяснит субординацию в публичном доме. – Так они военнослужащие?
– Вполне. Их вербуют из питомников. Строгий отбор, проверка на совместимость, на свойства характера. У славян нет таких подразделений, но у нас…
– Подразделение?!
– Особое! Ввиду специфики форму им носить не обязательно.
– А построение?.. подъём флага с барабанным боем, вахтпарад? – совершенно омрачившись, давил сквозь зубы Влад.
– Ха-ха-ха, это было бы забавно!.. – Вальтер искренне развеселился. – Здесь большие уставные послабления. Но исполнительная, умная овца может продвинуться до обер-штабс-фельдфебеля.
– Кошмар. И фронтовые они получают?
– Конечно; От-Иньян – передовая база.
– Так. Мы с тобой, значит, груши околачиваем, а у них это – война в поте лица, – понемногу раскалялся Влад. – У нас сидячие часы, а у них боевые, лежачие. Как им запишут – «налётано часов», «совершено боестолкновений»? Будут льготы получать, пенсию!
Притянутая обер-лейтенантом за руку, Лава-Лава села к нему на колени и прижалась. Она была довольна – взъерошивала Хонке волосы, а тот обнял её за талию.
– Ну да, они на фронте, их могут убить.
– Бутылкой в баре. Пала на поле брани… Или если мы сириан провороним. Ох, скорей бы маразм, чтоб не знать ничего… Уходим!
– Куда? мы только начали! – Вальтер угостил Лава-Лаву коврижкой из своих рук; девушка аккуратно откусила лакомство, а затем лизнула длинные пальцы обер-лейтенанта.
– Ладно, оставайся.
Мадам молниеносно возникла перед Владом.
– Неужели вы собрались нас покинуть? Ах, товарисч Ракитин, пожалуйста, не огорчайте! Девушки будут плакать.
– Они это умеют?
– В три ручья! – гаркнул Вальтер, ущипнув Лава-Лаву за мягкое место. Она возмущённо вскрикнула и вывернулась из его объятий.
– Капитан, как же так? – увивалась мадам. – Нам предстоит отчитываться о сеансе терапии. Исполнитель должен сделать вам пометку в карточке. Мы не можем обманывать медиков! Посмотрите весь альбом. Вы можете выбрать любую девушку.
– …ваших девушек. – Влад проглотил часть фразы. Действительно, пометки, шли б они в болото. Не предъявишь – политпсихолог загрызёт. Но на ум ничего не приходило, один богатый русский лексикон.
– Может быть, садизм? – деликатно понизив голос, предложила мадам. – В известных рамках допустимо.
– А может, у вас парни есть? – брякнул Влад почти в отчаянии, лишь бы не молчать. Просто так отсюда не вырвешься!..
– Парни. – Мадам подмигнула с пониманием. – Это очень тонко, товарисч. Для вас у меня есть совершенно эксклюзивный вариант. Как раз то, что вам нужно. Пейте чай и водку, парень сейчас будет. Лава-Лава, посиди с гостями.
Черноокая сердилась за щипок и глядела на Вальтера букой. Хонка манил её коврижкой, делая знаки губами. Мадам открыла дверь – овцы шумно отскочили от порога, – и громко приказала:
– Приведите Локса! ступайте за Локсом!
– Надо было уйти, – Влад опустился рядом с Вальтером. Пилот «Вектора» вместо уговоров и утешений повёл себя неожиданно – чуть не подскочил на диване от восторга:
– Как можно? Хоть одним глазом посмотреть!.. Это же Локс, о нём легенды ходят. Его не ко всем зовут – и то неизвестно, пойдёт ли?
– Что за фрукт – Локс? – с чёрным сомнением Влад посмотрел на дверь.
Теперь он был полностью уверен: в Кошкином Доме выполняют любые желания союзников. Стоило заглянуть – предложили двух овец, третья сама примазалась, потом посулили садизм, и наконец, кликнули деликата.
Завтра же испорченный телефон и Живая Сеть разнесут по От-Иньяну: «Сокол-то – непростой, и от порки не отказывается! Предложили – а он не отверг».
Одна надежда – Хонка не выдаст, а режим приватности в борде… то есть в подразделении релаксации соблюдают строго. Иначе надо уйти на гражданку и сменить фамилию.
– Я с ним ни разу не встречался, – как клятву, произнёс Вальтер. – Он тут живёт в отдельном номере, от всех особняком. Абсолютно безнравственный тип, для него нет ничего святого. Про него рассказывают чудовищные вещи…