— То есть, я вижу, работа идёт, есть развитие, — удовлетворённо улыбнулся Первый секретарь.
— Плюс к тому наши жёсткие диски обходятся дешевле, чем аналоги от IBM, — заметил Берг. — Для госбюджета и предприятий цена вполне приемлемая. Но мы тут немного подумали, и у нас появилась одна идея.
Йозеф Вениаминович покопался в лежащей перед ним папке и вытащил несколько листов бумаги со схемами и описанием:
— Вот. Некий Дэвид Пол Грегг в 1958 году изобрёл способ хранения данных на оптическом диске диаметром чуть меньше 12 дюймов, это 30 сантиметров. Он предлагает считывать данные электронным лучом с прозрачного диска. Данные кодируются в виде непрозрачных пятнышек. Насколько мне известно, он ещё не запатентовал свой способ. Ну, мы его немного опередили.
(Патент Грегга датирован мартом 1962 USPO 3350503 https://en.wikipedia.org/wiki/David_Paul_Gregg)
— Мы проанализировали данные, которые нам прислали из ВИМИ… м-да, кстати, удивительно информированные люди там работают… — как бы между прочим заметил Берг. — Иногда такие идеи подбрасывают… В общем, мы попробовали несколько другую схему — в отражённом свете, с записью и чтением информации при помощи лазерного луча. Пока что используем красные гелий-неоновые лазеры, но они достаточно крупные, и из-за этого устройство чтения получается размером с радиолу. С полупроводниковым лазерным диодом оно было бы куда компактнее, но над этой технологией мы ещё работаем.
— Погодите, погодите… — Никита Сергеевич за прошедшие годы уже поднахватался знаний по компьютерной тематике. — Вы говорите, оптический диск? То есть, какой ёмкости?
— Ёмкость там получается по современным меркам абсолютно невероятная, — ответил Старос. — Мы сейчас вышли на 10 мегабайт, но для записи информации диски пока неприменимы.
— Это почему? — удивился Хрущёв.
— Слишком много получается ошибок чтения, трудно сфокусировать луч на дорожке. Приходится увеличивать размер кодирующих элементов, из-за этого падает ёмкость. В перспективе, с полупроводниковыми инфракрасными лазерами и планируем получить около 700 мегабайт, но для этого надо научиться динамически подстраивать луч, удерживая его на дорожке. В принципе, нам столько сейчас и не требуется, такие объёмы данных наши современные ЭВМ переваривать просто не в состоянии. Но отрасль развивается очень быстро, и скоро, где-то лет через 7–8, подобные объёмы будут уже востребованы, поэтому желательно продолжать работу, так как итоговый результат обещает принести немалую прибыль.
— А как информация на этот диск записывается? — спросил Хрущёв.
— Сначала готовится мастер-диск, стеклянный, покрытый слоем полимера, чувствительного к свету. Под действием луча лазера происходит химическая реакция, полимер затвердевает в тех местах, куда попал луч. Мощность луча модулируется информационным сигналом, то есть, луч как бы мигает, есть сигнал — единица, нет сигнала — ноль, — Берг, помня о требовании «объяснять руководству на уровне 6 класса школы», рассказывал предельно просто.
— Понятно, — нетерпеливо кивнул Первый секретарь, — А дальше?
— Лишний непрореагировавший слой полимера-фоторезиста стравливается химическим путём, затем в гальванической ванне на стеклянный диск осаждается тонкий слой никеля. Получается элемент литейной формы, на котором закодирована в виде крошечных ямок записанная информация, — пояснил Берг. — Затем в этой форме методом литья под давлением, отливаются прозрачные диски из поликарбоната. На них поверх рельефной поверхности наносится зеркальный отражающий слой алюминия, а поверх него — защитный лак. Получаются вот такие диски, диаметром 120 миллиметров. Теперь, если поставить диск в считыватель, — Берг подошёл к обычной, кондового вида, советской радиоле «Мелодия», стоявшей на столе, явно принесённом в кабинет с целью демонстрации.
(http://rw6ase.narod.ru/00/rl_l/melodija59.html таких аппаратов в те годы выпускалось множество моделей, похожих друг на друга, и не очень похожих, общий перечень http://rw6ase.narod.ru/00/rl_l.html)
— Информацию с ЭВМ записать пока не получается, а вот музыку записывать уже можно. Хотя со считыванием пока ещё есть проблемы, всё из-за той же плохой фокусировки луча.
Он поднял крышку, положил диск внутрь, туда, куда обычно клали грампластинку, включил аппарат… и из динамиков вдруг полилась красивая классическая музыка.
— Ничего себе! — изумлённый Никита Сергеевич едва не уронил очки.
Однако сенсации не получилось, музыка то и дело искажалась, прерываясь щелчками.
— Вот, об этих щелчках я и говорил, — пояснил Берг. — Запись раскодируется обычным цифро-аналоговым преобразователем, собранным на тех самых простых микросхемах, что я вам только что показывал. Качество воспроизведения будет очень высокое, если грамотно спроектировать акустическую часть, но нужно сделать систему динамического наведения луча. Для этого нужна специализированная микросхемка, совмещенная с усилителем для приема сигнала, и оптическая головка с особым позиционированием по уровню и по поперечной координате…. по английски это будет называться voice-coil, — Берг, будучи эмигрантом из США, не смог сразу подобрать русский термин.