Я закрыла глаза и глубоко вдохнула. Три абсолютно разных запаха прибыли с левой стороны. Вампиром и двумя другими запахами повеяло справа.
Я тихо выдохнула, затем скинула туфли. Четырех дюймовые каблуки может быть и хороши для вечеринок, но они становились полным отстоем, когда дело доходило до драки. По меньшей мере, из-за них можно было подвернуть ногу. Вообще-то, из каблуков получалось чертовски изящное оружие, особенно, когда они были сделаны из дерева, как у меня. Их шпильки можно было использовать не только как небольшие смертоносные колья, когда приходилось иметь дело с вампирами, они были также удобны и в отношении всех остальных. Мало кому могло прийти в голову, что обувь может становиться опасной, но так оно и было. Годы нахождения проблем в самых неожиданных местах, по меньшей мере, научили меня одному — всегда имей оружие под рукой. Иной раз одних зубов оборотня было не достаточно для устрашения задиристых сородичей.
Я закатала джинсы, чтобы не наступать на длинные штанины, затем закинула сумку в правый от двери угол так, чтобы она не мешалась под ногами, и ее не было видно. Хрустнув костяшками пальцев, я шагнула вперед и пнула дверь. Она дрогнула под моим ударом, но не открылась. Тихо чертыхнувшись, я опять ее пнула. На этот раз она отлетела с такой силой, что разбила вдребезги ближайшее окно.
— Управление Иных Рас, — проговорила я, стоя в дверном проеме и блуждая взглядом по темноте. Я не могла увидеть вампира скрытого во мраке, но вне всякого сомнения, я могла его унюхать. Почему бы большинству вампиров не помыться? — Выходите или понесете ответственность за свои действия.
Сказанное мной не совсем соответствовало стандартной формулировке, но я провела достаточно долгое время в окружение стражей, чтобы понять, что они в большинстве случаев не утруждают себя соблюдением законности.
— Ты не страж, — раздался тонкий, едва ли не детский голосок.
Я расправила плечи, стараясь ослабить напряжение, сковавшее мышцы. Голос исходил с левой стороны, однако справой стороны все сильнее усиливался запах немытого тела. Может ли быть два вампира? Несомненно Готье сказал бы мне… Но тут я вспомнила его мерзкую ухмылку. Разумеется, ублюдок все знал.
— Я никогда не говорила, что являюсь стражем. Я сказала, что состою в Управление, так что остальная часть моей формулировки все еще в силе.
Вампир фыркнул.
— Заставь меня.
Заставь меня, не нас. Вамп мог бы поспорить, что я не знаю о присутствии двух вампиров.
— Последний шанс, вампир.
— Я чувствую запах твоего страха, волчонок.
Так и я могла… Могла почувствовать как от страха у меня трясутся поджилки. Но запах моего страха был ничем по сравнению с теми эмоциями, что исходили от людей в зале.
Я вошла в клуб.
Воздух с правой стороны от меня колыхнулся, и острый запах смерти усилился. Я упала. Над моей спиной пролетела тень, исходящий от нее смрад был настолько ужасен, что я чуть не задохнулась. Мягкий звук приземления подсказал мне, где находится вампир, даже несмотря на то, что запах был слишком близок и невыносим, чтобы можно было определить точное местонахождение вампа. Я обернулась, и с разворота нанесла удар босой ногой. Удар пришелся в плотную тьму и вампир хрюкнул. И вновь воздух колыхнулся, предупреждая меня об опасности. Я крутанулась, наотмашь рассекая острыми ногтями темноту, и почувствовала, как раздираю ими плоть, как раз в тот момент, когда вампир взвыл от боли. И снова это был голос не взрослого, но и не ребенка. Кто-то обратил подростков. От этой мысли меня покоробило.
Мой взгляд уловил движение. Первый вампир избавился от тени и поднимался на ноги. Он развернулся лицом ко мне, его глаза покраснели от жажды крови, а тонкие черты лица исказились от ярости. Подростки не только с человеческой точки зрения, они были юнцами и по вампирским меркам. Но это не делало их менее опасными. Это делало их менее изощренными.
Вампир побежал на меня. Я увернулась, и, замахнувшись туфлей, изо всей силы звучно ударила ему в челюсть. Он взвыл и накинулся на меня с кулаками. Я отпрянула назад, почувствовав легкое дуновение ветра, когда кулак, рассекая воздух, пронесся мимо моего подбородка. И вновь ощутила отвратительный запах давно немытого тела. Запах исходил не от первого вампира, а от второго, стремительно несущегося ко мне. Ухватив первого вампа за каштановые лохмы, я резко толкнула его под ноги второму вампиру.
Они столкнулись с такой силой, что у меня аж зубы клацнули, но для того, чтобы вывести из строя хотя бы одного из них этого было не достаточно. Первый вамп каким-то образом извернулся, и с такой силой ударил кулаком мне в лицо, что сбил меня с ног. Я ударилась о паркет, сдавленно охнув и выронив туфли из рук. На мгновение, я даже увидела звезды. Затем на меня всей массой набросился один из вампиров и, распластавшись на мне, придавил к полу. Когда его клыки удлинились в предвкушение кормежки, исходящее от него зловоние ударило мне в нос и затруднило дыхание.
На моей шее ты не будешь кормиться.
Я брыкалась под ним, пытаясь скинуть его, но вампир обхватил меня ногами, чтобы удержаться. Он рассмеялся и вдруг, все, что я смогла увидеть, это стремительное приближение окровавленных зубов.
— Ни за что, ублюдок. — Я выставила руку между нами. Его зубы поранили мое запястье, нанося глубокий порез, и нестерпимая, словно раскаленная добела, боль пронзила мое тело. Некоторые вампиры обладали навыками, делающими процесс взятия крови приятным, но этот, безусловно, не относился к таковым. Возможно, он был слишком молод. Каковы бы ни были причины, я пронзительно закричала.
Второй вампир рассмеялся, чем еще больше усилил мой гнев. Я почувствовала прилив сил, несмотря на то, что конечности на мгновение парализовала боль. С тем же остервенением, что вампир сосал мою кровь, я запустила свободную руку в его волосы и, ухватившись за них всей пятерней, что было сил, рванула его голову назад, освобождаю вторую руку от зубов кровососа. Он заклокотал от удивления, а я сжала окровавленный кулак и ударила им в рот вампира с такой силой, на какую только была способна. Брызнула кровь, хрустнули кости и полетели зубы, его пронзительный крик перерос в мучительный вой. Я вновь выгнулась дугой и перекинула его через голову. Он с грохотом приземлился на спину, беспомощно растянувшись возле бара и не пытаясь даже подняться.
Один повержен, второй на подходе.
Последний из упомянутых летел по воздуху, пикируя прямо на меня. С трудом поднявшись на ноги, я убралась с его пути. Вамп крутанулся в воздухе и по-кошачьи опустился на пол, а затем сметающим ударом ноги обутой в ботинок, попытался сбить меня с ног. Я увернулась от удара, а затем повторила его же прием, нанося ему град ударов и сбивая с ног. С глухим стуком он упал на задницу, но быстро подскочил на ноги и ринулся вперед. Его кулак врезался в мое бедро, отчего я пошатнулась и потеряла опору. Вамп чуть ли не тотчас оказался рядом, его зубы блеснули в стылой тьме.
После обманного финта в его голову, я извернулась и нанесла молниеносный удар одной из моих туфель. Если я попаду в нужное место, это убьет сосунка, но шансы, что он на достаточно долгое время останется неподвижным для этого, практически равнялись нулю.
Тем не менее, независимо от того, куда я попала, деревянная шпилька, торчащая из груди вампира, не только задержала его, но и выжгла из него все дерьмо. Как это ни удивительно, но ни кто точно не знал, отчего такое случается, учитывая, что вампиры могут прикасаться к древесине без особых проблем. Современные теории предполагали, что между вампирской кровью и древесинной происходила своего рода химическая реакция, и именно эта реакция объясняла, почему кол, вонзенный в сердце вампира, мог его убить. Ответная реакция приводила к выжиганию всех внутренних органов, почти так же, как солнечный свет поджаривал до хрустящей корочки новообращенных глупцов, у которых хватало ума выйти на солнышко.
Он зарычал от ярости и прыгнул на меня. Я схватила туфлю, отломила каблук, затем перекатилась под вампиром и, подскочив, приняла вертикальное положение. Когда он повернулся ко мне лицом, я изо всех сил вбила шпильку в его грудь.