Его постоянная тяга к самообразованию, расширению кругозора была заложена в нем как будто генетически. Мазуров не чурался постоянно учиться у других и давал остальным показательный пример. Да и сам ценил и выделял в окружающей среде настоящих профессионалов, например, очень уважал Косыгина и Шелепина. Его бескомпромиссность нередко сталкивала его лбом со старым Генсеком Брежневым. Наверное, поэтому Мазуров сразу же вошел в состав «обновленцев». В той политической жизни ему места не нашлось, а старый коммунист резонно считал, что не весь собственный потенциал смог реализовать.
Вторым человеком был секретарь ЦК и бывший глава Белорусской ССР Машеров Пётр Миронович. Все давно знали, что он отвечает за реформы в сфере высокой индустрии и научно-технологическое развитие СССР. Вот только зачем именно на этом разносе присутствует, было непонятно. Но Кириленко, вообще, после Леонида Ильича здорово отличался своим зачастую слишком оригинальным подходом.
Третий же участник действа был как раз ожидаем. Возможный преемник Генсека, недавно переехавший в Москву секретарь ЦК и молодой член Политбюро Григорий Васильевич Романов. Этого, видимо, пока натаскивали, для начала поручив общую организационную работу Центрального комитета.
Однофамилец бывшей царствующей династии с любопытством внимал перипетиям большой политики и обзаводился нужными связями. Частенько принимал участие в официальных встречах или даже визитах. Вот именно это у него неплохо получалось. Питерская интеллигентность и умение вести беседу в нужном ключе с различными политическими деятелями быстро снискали ему популярность. В мире уже поговаривали о решительном повороте советской политики, «Новом мышлении». Особенно Романов стал популярен у социал-демократов.
— Значит, так, господа молодчики и хунтисты, — Генсек не жалел хлестких эпитетов, генералы морщились, но помалкивали. — Все вышеозначенные подразделения расформировать. Хотя нет, одно оставьте. На базе курсов «Выстрел» пусть останутся. Люди у вас там опытные, пусть других обучают. Но…входят в состав Мобильных Сил. Да и мало ли что, пусть в столице будет боеспособное подразделение для особых задач.
Ахромеев поднял глаза.
— Остальных куда?
— Туда же, в Мобильные. В скором времени нам там очень понадобятся хорошо обученные люди. Здесь их зачем держать? И вот что, господа заговорщики, — генералы невольно вздрогнули. Ох, суров новый Генсек, торопит события. — По партийной линии получите по выговору. Для начала. Ну а сейчас, — Кириленко глянул на знаменитые Брежневские рогатые часы. Он оставил их в качестве наследства и свидетельства преемственности. Да и нравились они ему. — Прошу в буфет, передохнуть и подготовиться. Собрание комитета в одиннадцать, и попрошу не опаздывать!
Машеров налили себе минералки и, подождав, когда за генералами закроется дверь, проговорил.
— Не слишком ли круто забираешь, Андрей? Они же из лучших намерений.
— Напомнить, куда из них дорога вымощена?
— Но все-таки…
— Этого еще мало! — вмешался Мазуров. — Я бы еще и звездочки с кое-кого снял! Правильно ты сказал, Андрей, бонапартисты херовы! Кто дал им право распоряжаться судьбой страны!
Кириленко устало присел на удобное кресло, созданное по технологиями из будущего, и придвинул к себе трубку радиотелефона.
— Принесите, пожалуйста, чаю. Да, со всем полагающимся, — потом он глянул на Мазурова и тихонько заметил. — Да что с них взять, остолопов, Кирилл? Я из-за их патриотического порыва, в общем-то, и простил. Но для порядка стоило малёхо попрессовать, чтобы жизнь медом не казалась.
— Значит, армия за нас? — задал вопрос в лоб не привыкший скрываться за показной болтологией Машеров.
— За нас, да и органы работают, — Генсек перехватил взгляды товарищей и ехидно улыбнулся. — Но вам не скажу. Ага, вот и чай несут.
Четыре официантки в накрахмаленных фартуках и чепчиках быстро и несуетливо расставили чашки, чайники и тарелки на краю стола. Мужчины, вдыхая аромат свежей выпечки, внезапно поняли, что малость оголодали. Встали ведь сегодня рано, у каждого была собственная куча дел. Настоящие галеры!
Глава 3 Жесткий разговор. 9. 50. 13 сентября 1976 года. Москва. Кремль
— Спасибо, товарищ Варенников.