Дан замолкнул, а потом с горечью произнёс:
– Я очень сожалею.
– Не вини себя. Это война. Всё может случиться, – попыталась подбодрить его Шушана. – Ты не Б-г, а всего лишь человек.
Ехали молча, погруженные в свои мысли. Через полчаса машина остановилась возле дома на тихой иерусалимской улице.
– Ты к нам не поднимешься, Дан? – спросила Рахель. – Выпьем, помянем Ави.
– В другой раз, милая. Мне нужно Таль из детского сада забрать. Я позвоню тебе.
Автомобиль тронулся, и мать и дочь смотрели ему вслед, пока он не скрылся из виду. Шушана открыла дверь, и они вошли в дом.
– Я позову Лиат, чтобы она привела детей.
– Подожди, не торопись, дочка. Я хочу тебя спросить. Сядь рядом со мной.
Рахель взглянула на мать и, покорившись её воле, подошла к ней и присела на кожаную софу.
– Слушаю, мама.
– Скажи, кто тот молодой человек, который подошёл к тебе после церемонии?
– Яков, мой сотрудник.
– Я так и поняла. Красивый парень. Он видел сына?
– Да, мы с ним встречались. Он его обожает.
По бледному лицу Рахель пробежала гримаса боли и на её глазах появились слёзы.
– Я прогневала Всевышнего, мама. Я виновна в смерти Ави, потому что изменила ему. Что мне делать? Тяжкий грех на мне, – всхлипывая, произнесла она.
– Ничего нельзя изменить. Нужно жить дальше ради себя и детей. Они-то ни в чём не виноваты. Их растить и воспитывать тебе. Но у них должен быть отец. Без отца очень трудно. Я знаю это по себе.
Шушана взглянула на дочь.
– Он тебя любит?
– Да, мама.
– И что он собирается делать теперь?
– Не знаю. Тогда он говорил, что хочет на мне жениться… Но сейчас я ему откажу.
– Не торопись, б-г не такое прощает. Он-то видит, что ты потеряла голову из-за любви, – сказала Шушана, пожимая руку дочери. – Не совершай моей ошибки, выходи замуж. Только по любви, за нелюбимым замужем ты уже была.
– Я подумаю, – произнесла Рахель. – Я посоветуюсь с раввином Шимоном.
– Ты не рассказывай ему всю правду. Это должно остаться между нами, – резонно заметила Шушана.
Рахель утёрла слёзы, поднялась и подошла к телефону. Вскоре квартиру огласил звонкий дискант Тамар.
– Мамочка, мы гуляли на детской площадке.
– Вам было весело? – улыбнулась Рахель.
– Да. А Давидик плакал.
– Спасибо, Лиат. Ты нам очень помогла.
– О чём ты, Рахель? В такой день никто бы не отказал. А мы подруги с детства. Принимай сыночка. Он у тебя золотой мальчик. Я его накормила и переодела.
Рахель взяла Давида из коляски, прижала к груди и сразу почувствовала биение его невинного горячего сердечка.
4
В приёмной раввина Шимона было пусто и тихо и лишь из кабинета время от времени доносились отзвуки голосов и приглушённые закрытой дверью обрывки фраз. Рахель сидела на стуле у окна, изредка посматривая на улицу, на которой решительно и торжествующе вступала в свои права весна. Утром она отвела Тамар в детский сад, а Давида взяла с собой, и теперь он мирно сопел в коляске у стены.
В кабинете послышался скрип отодвигаемого стула, дверь открылась, и оттуда вышел молодой человек в вязаной кипе со спадающими из-под рубашки кистями цицит11, предназначенными напоминать верующему еврею о соблюдении заповедей Торы.
– Будьте любезны, заходите, – послышался голос Шимона.
Рахель поднялась, и, толкая перед собой коляску, вошла в маленькую комнату, где за широким деревянным столом сидел смуглый мужчина в чёрной кипе и опрятной белой рубашке.
– Садитесь, пожалуйста. Как тебя зовут, милая?
– Рахель.
– Да-да, я слышал о тебе. Примите мои самые искренние соболезнования. Как звали твоего мужа?
– Авраам, Ави, – тихо произнесла она.
– Теперь он оттуда смотрит на тебя и твоего ребёнка и просит за вас.
– У меня двое детей. Девочке пять лет, сыну семь месяцев.
– Да, сочувствую, тебе сейчас трудно. Так что тебя сюда привело?
– Недавно исполнилось тридцать дней, как его не стало. Я хочу посоветоваться с тобой, как со знатоком еврейского закона. Что мне нужно делать? – спросила она после короткого раздумья.
– Видишь ли, Рахель, положение вдовы почётное и уважительное в нашей общине. Вам будут оказывать всяческую помощь и поддержку. Твои права не ущемлены: ты наследуешь третью часть имущества, принадлежавшего супругу. Дети тоже получат, каждый свою треть.
Раввин остановился и пристально, с некоторым лукавством посмотрел на неё.
– Можно много об этом говорить. Но зачем тебе такая судьба? Ты молодая красивая женщина. Закончились дни траура, и ты уже не связана никакими обязательствами перед семьёй Авраама. Ты свободна в твоём выборе и следует подумать о новом брачном союзе. Найди человека, который тебя полюбит, создай новую семью, и у тебя будут ещё дети такие же прекрасные, как ты. «…Оставит мужчина отца и мать и прилепится к жене своей, и будут они единой плотью» – так говорит Тора. Создание семьи не только способ удовлетворения повседневных нужд человека, но и реализация Его божественного предназначения. Вот что я скажу тебе, милая.