И к этому браслету -прилип окровавленный клок чьих-то рыжеватых светлых волос!..
Молдер никогда не думал, что способен испытывать такую ненависть!
- Так ты что - бил ее? - страшно прошептал он, развернув Берри к себе лицом, развернув легко, как пустой манекен.- Ты - ее - бил?
Он знал, что - да, бил. Следы в квартире красноречиво, говорили об этом. Но...
Услышать. И тогда - с облегчением, с громадным облегчением - убить. Прикончить эту тварь. Эту лживую мерзкую тварь.
И положить конец...
- Нет! - выдохнул Берри, прочитав, очевидно, в глазах Молдера свой приговор.
- Врешь, опять врешь!..
- Я не...
Уже не отдавая себе отчета, Молдер правой рукой схватил его за горло и сжал пальцы. Берри не вырывался: он вдруг обмяк и только широко раскрыл рот и часто-часто моргал слезящимися глазами.
Сейчас он перестанет врать...
Молдер вдруг увидел все это, как будто со стороны: себя, грязного, взлохмаченного, огромного циклопа - который жестоко душит дрожащего щенка...
Он в омерзении отшвырнул Берри от себя - тот повалился на стол, сметая и опрокидывaя какие-то пузырьки, опаилеипые врачом, - потом подхватил, дотащил до стула, жестко посадил (втайне надеясь сломать ублюдку копчик) - и отвалил в сторону, дрожа от страшного темного возбуждения, от жестоко подавленного желания немедленно убить негодяя собственными руками...
Берри кашлял, постанывая, а Молдер метался по комнате, держась за лицо... почему-то нужно было держаться за лицо, он не мог позволить себе этого - отпустить себя.
Так прошло несколько минут. Наконец, Молдер остановился, почти вслепую - почему-то все расплывалось - нащупал пиджак, подхватил его на плечо...
- Я... ты... прости меня...- сдавленно сказал Берри.
Молдер посмотрел на него. Берри опять был сер, но глаза его прояснились и смотрели вполне по-человечески.
- Прости,-- повторил он.
Молдер остановился в дверях. Что-то в голосе Берри было такое...
- Они давно собирались забрать eе. Ты понимаешь, да? Она была им нужна. Почему-то именно она. Я знаю. Я... я только надеюсь, что они не делают ей сейчас слишком больно... этими своими проклятыми анализами... Мне правда очень жаль...
Молдер повернулся и вышел.
Они не делают ей больно... делают ей больно... больно... боль... Каждый шаг отдавался в висках.
В холле у окна, выходящего как раз в ту комнату, где Молдер вел допрос, стоял Крайчек.
- Сказал он хоть что-нибудь дельное?
Молдер покачал головой:
- Ничего он не желает говорить... Да, Алекс. Кто-нибудь еще подходил сюда, к окну?
Кажется, Крайчек вздрогнул.
- Не-ет... а в чем дело?
- Да так...- и Молдер зашагал дальше. Потом обернулся и велел; - Да, и проследи, чтобы к Берри никто не заходил, Никто! Понял меня?
- Понял... Да, Молдер, тут..
- Потом,-отмахнулся Молдер. Сейчас он не мог ни говорить, ни слушать. Почти не мог.
Вслепую, он нашел какой-то укромный уголок, куда не доносились шаги и-человеческая речь. Там еще было окно, темное холодное окно, к которому можно прижаться лбом...
Он прижался и застыл, ловя отражения.
Сердце колотилось где-то под кадыком.
За окном бледно пульсировали отблески полицейских мигалок. Завороженный ими, он закрыл глаза. И на внутренних поверхностях век увидел...
...увидел Скалли, распятую на жестком столе. За полупрозрачным экраном, или ширмой, или стеной - сгрудились какие-то существа, похожие на людей, но не люди. He-люди. Нелюди. Скалли лежала голая, а сверху к ней, к ее животу, спускалась, вращаясь и дрожа, какая-то длинная штанга с подведенными к ней проводами и трубками. Вот штанга вдавилась в живот, Скалли беззвучно охнула - Молдер откуда-то знал, что все, попавшие на этот стол, теряют способность издавать звуки, - и живот ее стал медленно надуваться, округляться... это было так жутко, что Молдер распахнул глаза и отпрянул от темного стекла, но -все равно еще несколько секунд продолжал видеть это, уже не внутри себя, а за окном...
И еще: эти несколько секунд он был нечеловеческим существом, которое с интересом приступило к новому многообещающему эксперименту!..
Он сжал зубы до скрипа. Отвернулся от окна. Вот его координаты: Земля, Соединенные Штаты, Северная Каролина, гора Скайлэнд, пансионат, холл, вон та дверь, за которой ждет Дуэйн Берри, который что-то знает, но не хочет сказать...
Крайчека у дверей не было.
Молдер почти бегом бросился к комнате. Притормозил у окна. Приподнялся на носки, чтобы видеть между пластин жалюзи.
Крайчек сидел перед Берри, сильно склонившись вперед, и Берри что-то ему рассказывал, округлив глаза.
Молдер постучал в стекло. Оба преступник и агент - посмотрели на него, и Молдеру показалось, что во взгляде преступника мелькнуло облегчение.
Крайчек выбежал наружу.
- Что?..
- Иди сюда...
Молдер ухватил его за галстук, оттащил и от окна, и от двери - еще не хватало Берри слышать, как они тут переругиваются.
- Какого черта ты там делал? Я велел тебе входить? Или я велел тебе следить, чтобы никто не входил?! Никто - и ты в том числе!
- Но я услышал, как он задыхается...
- Кто задыхается?
- Дуэйн Берри. Он сказал, что ты душил его...
- Никто не имеет права допрашивать этого человека!
- Кроме тебя?
- Именно так. Кроме меня... - Молдер про себя сосчитал до двух.- Ты его спрашивал про Скалли?
- Да.
- И что он сказал?
- Ничего. Начал насвистывать "Лестницу в небо"...
- Проклятый ублюдок... - Молдер втянул воздух сквозь зубы.
- Скиннер прилетел, - .сказал Крайчек.
И правда - у входа стоял, оглядываясь по сторонам, заместитель директора ФБР Скиннер в сопровождении двух телохранителей.
Молдер направился к нему, еще не понимая до конца, рад он прилету Скиннера или наоборот. Его отношения с этим бывшим морпехом были сложные: Скиннер, с одной стороны, будто бы сочувствовал ему, а с другой, - уже столько раз подводил именно тогда, когда его поддержка была бы неоценимой ... любым из этих случаев другого человека можно было возненавидеть, - но почему-то к Скиннеру ненайисти не возникало. Скорее, возникало странное сочувствие.
Молдер догадывался, что Скиннер работает под огромным давлением. И догадывался, какую часть этого давления принимает на себя, не пропуская его к подчиненным.
В том числе и к нему, Молдёру.
Сейчас Скиннер встал в дверях: высокий, громоздкий, лысый, очкастый, руки в карманах просторного серого плаща. От него исходила непоколебимая уверенность в себе, и только Молдер знал, где у него предел прочности. Молдер - и те гады, что давили сверху.
- Дуэйн Берри у вас? - спросил он.
- Да, сэр,- кивнул Молдер.
- Агент Молдер, должен заметить, что вы нарушили прямой приказ...
- Да, сэр, но...
- Эй! Быстрее сюда врача! - вдруг закричал кто-то.- Он не дышит!..
Когда Молдер ворвался и комнату, где находился Берри, пленник лежал на полу, а над ним хлопотали двое полицейских. Глаза у Берри были широко открыты, на лице застыло отчаяние, рот судорожно открывался и закрывался, как при неумелой имитации зевоты, - но грудь не поднималась, и руки лежали, как плети...
- Дуэйн!
Берри скосил глаза, чтобы увидеть Молдера, из последних сил приподнял голову... что-то пытался сказать... Молдеру показалось, что он прошептал: "мой сын"... уронил голову, закрыл глаза, вытянулся...