Наконец, рассвело, и птичий оркестр продолжал приветствовать царственное светило, которое вскоре должно было отразить свойственную ему процессию радостей. Группы крестьян проходили с шумом, направляясь на работу. Вдалеке слышалось блеяние овец, мычание скота, характерный скрип проезжающих телег. Эта картина, приятная любому чувствительному сердцу, оставила меня равнодушным в то утро. В тот день я часто прятался, чтобы поплакать, несмотря на то, что был один. Я точно не понимал, почему плачу, но плакал. Однако я был абсолютно уверен, что мне было даровано великое, сенсационное откровение величием вечных вещей: я жил другими человеческими жизнями в прошлые эпохи! Я был человеком в разные социальные периоды и участвовал в обществах прошлого! У меня были друзья, я любил и был любим многими другими сердцами, которые всё ещё живут и продолжают любить меня в своём состоянии духовных сущностей. Я существовал под другими именами, происходя из разных семей, возможно, переходя из века в век в потомство одной и той же семьи. Я блуждал, страдал, метался и делал несчастной свою собственную жизнь сына Божьего небрежными поступками.
Вот перевод текста на русский язык:
— А затем он умер, чтобы возродиться в Духе из руин могилы и достичь торжества существования в астральной жизни, а позже вернуться в человеческое состояние через новое рождение, свидетельствуя тем самым о неизменном порядке божественного плана в неизбежном движении Творения! Это откровение привлекало меня, очаровывало, удовлетворяло мои стремления к идеалу, но также и пугало! Теперь я лучше понимал вечные законы. Понимал причину существования на наших изумлённых глазах боли и радости, красоты и уродства, увечья и стройности, посредственности и гениальности, счастливого и несчастного! И поэтому я лучше понимал и любил Бога! Любил Его сильнее и потому желал быть Ему угодным, служить Ему, стать замеченным Им, словно Он меня не знал, стать усердным в исполнении моих сыновних обязанностей, раскаиваясь в причастности ко злу, чтобы прийти к послушанию отцовским заветам. Но я не знал, как действовать, чтобы быть приятным перед Создателем всего сущего, в существование которого я теперь верил всеми силами своего разума и сердца. Мучительное волнение будоражило глубины моего существа, оставляя меня беспокойным, встревоженным. В тот день я едва притронулся к еде, которую сам оставил накануне на столе для обеда. В качестве компенсации я много раз плакал. Мужик, охранявший усадьбу, впервые приблизился ко мне, заметив меня в парке, залитого слезами, и почтительно сказал мне, держа в одной руке трубку, которую набивал табаком другой рукой, одновременно говоря:
— Я понимаю, барин… Добрая душа нашего Князя явилась этой ночью для беседы… Не беспокойтесь… Какое бы горе ни привело барина в обитель, оно начнет исчезать с сегодняшнего дня… Когда наш Князь является и говорит с гостями усадьбы, это знак того, что он пришел их исцелить.
Я ничего не ответил, но поблагодарил услужливого человека за проявленное сочувствие и удалился в направлении библиотеки.
* * *
Я провел в усадьбе еще десять дней. За это время я прошел своего рода посвящение для нового этапа моей судьбы. В библиотеке были ценные книги по нравственному воспитанию и трансцендентальной философии. Просматривая их в поисках чего-то просветляющего, я также обнаружил архивы о деятельности Вяземского в обществе и в рамках работы, которой он руководил при жизни и продолжал руководить как внеземная личность, покровительствуя своим последователям. Я внимательно изучил эти архивы и нашел в их страницах достойные уроки и примеры, которые решил сохранить в сердце, чтобы следовать им в будущем. Однако Евангелие Иисуса я сделал главным кодексом, в котором искал силы и наставления для необходимого обновления моего характера и для предстоящих трудов. По истечении десяти дней, уже оправившись от потрясения, вызванного неожиданным откровением, и наметив программу на будущее, я решил вернуться в обитель и поговорить с Настоятелем.
Не без сожаления я прощался с этими впечатляющими залами, с моей спальней, окна которой выходили в парк с видом на восток, где я провел столько ночей в размышлениях и молитвах; с библиотекой, святилищем, в атмосфере которого, с душой, открытой для милостей Свыше, я прошел необходимое мне посвящение, изучая уроки великих духовных учителей и философов всех времен, пытаясь понять проблемы человеческой души и её судьбы. Я поклялся себе, что буду следовать примеру Сергея Соколова, чья доброта и деятельность на благо страждущих созданий были достойны страниц Евангелия.