Не в силах более сопротивляться сну, я позволил своей голове естественным образом откинуться на спинку кресла и погрузился в глубокий сон — странный сон, который скорее можно было бы назвать подобием смерти.
VI
Тема, которую я собираюсь развить сейчас, является сугубо спиритической, и я развиваю её, конечно, не для последователей этой важной науки, а для непосвященных и скептиков, желающих найти что-то лучшее, чем их религиозные суеверия или материалистический скептицизм, а также для простых людей доброй воли, с которыми у меня давние обязательства. Это вступление лучше бы подошло как приложение к настоящей главе. Однако, желая, чтобы читатель ознакомился с ним до начала чтения, я помещаю его в вынужденное место, хотя и признаю диссонанс, который такое расположение внесёт в общую гармонию.
Итак, я буду говорить о типично спиритических предметах, об откровениях и уроках, уже установленных и распространённых кодексами Спиритизма, в частности, ссылаясь на сенсационное открытие исследователями и учёными-спиритуалистами существования так называемого периспирита в человеческой природе.
Изучение периспирита, этого "астрального тела", всегда более или менее указанного мудростью древних философов и учителей тайных доктрин, культивируемых в академиях таких народов, как египтяне, индийцы, греки, халдеи и вавилоняне, и популяризированного в современную эпоху Спиритическим Откровением, является одним из самых прекрасных и достойных исследования аспектов Трансцендентальной Науки. Его познание позволит наблюдателю понять истину о многих проблемах, волнующих человека, ведя его к культу бессмертных принципов, ведущих к Богу, и объясняя факты, абсолютно необъяснимые без его вмешательства, то есть без вмешательства упомянутого периспирита. Было бы крайне полезно, если бы люди в целом решились на это изучение и вытекающие из него наблюдения, однако без предвзятости предрассудков, поскольку речь идет о грани вечной Истины, открытой наукой, а не о философской, научной или религиозной догме.
В настоящей работе, пытаясь кратко осветить столь грандиозный предмет, мы опираемся на критерии, уже изложенные Спиритическим Откровением, и делаем это по следующим причинам:
1 — Это самый передовой критерий по данному вопросу, который божественное Вдохновение уже открыло миру;
2 — Мы не смогли бы создать лучший критерий в вопросе о периспирите, чем уже изложенный Спиритическим Откровением;
3 — Мы делаем настоящую работу под эгидой того же Откровения, единственного уполномоченного на Земле для научного, весьма позитивного обмена с Духовностью;
4 — Древние школы Науки и Философии, которые также раскрыли существование "астрального тела", сопровождающего человека с его плотским телом и бессмертной душой, хотя и достойны уважения за усилия, предпринятые в свое время, были превзойдены Спиритическим Откровением, которое достигло на данный момент максимума трансцендентных учений, возможных для усвоения современным человеческим разумом. Поэтому мы не можем использовать учения тех школ или отказаться от этого Откровения, если хотим оставаться, как мы действительно того желаем, абсолютно беспристрастными на пути вечных Истин.
Говоря о периспирите, мы неизбежно коснемся души и её атрибутов. Для этого мы также опираемся на то, что небесные Духи запрограммировали для Откровения, поскольку мы работаем под их руководством и вокруг самых насущных потребностей тех же людей. Сказав это, вернемся к нити нашего романтического изложения.
* * *
Я не смог бы ответить тому, кто спросил бы меня, сколько времени я пребывал в том сне, который правильнее было бы назвать полным коллапсом физических и психических функций, то есть — абсолютным беспамятством!
Однако я знаю, что пробуждался медленно, и когда захотел встать, лишь с мучительным усилием смог освободиться от кресла. Казалось, будто крепкие железные цепи удерживали меня, лишая возможности двигаться свободно, или словно внезапный паралич грозил отнять мою обычную подвижность. Наконец, я поднялся… и, повернувшись, чтобы дойти до двери и покинуть библиотеку, увидел перед собой приветливую фигуру князя Вяземского, улыбающегося и любезного, с неизменной флейтой в руках, в позе человека, готового возобновить концерт.