На первом же располагалась купальня, маленькая кухня, комнаты прислуги и другие хозяйственные помещения. В общем, всё, что нужно для комфортной жизни.
Павильон возвышался над небольшим садом, в котором обязательно располагалась изящная беседка. Само это место было огорожено низкой изгородью кустарника, создавая иллюзию приватности.
В Золотом Городе — так называли дворцовый комплекс, огороженный высокой каменой стеной, чтобы мирская суета не нарушала покой императорского рода, было всего три, действительно величественных строения.
Дворец Ясного Разума. Там жил и проводил заседания совета Император. А так как там должны были работать еще и многочисленные чиновники, то размеры он имел соответствующие.
Во дворце Сыновнего Почтения обитала нынешняя вдовствующая Императрица. Она управляла Золотым Городом, ежедневно проводила встречи со всеми наложницами её сына, давала им наставления, выслушивал жалобы, в общим, выступала мировым судьей по всем важным делам, а также принимала у себя всех, желающих выразить почтение императорской семье или ей лично.
Последним был дворец молитв и скорби. Там обитали мать и наложницы прошлого Императора, которые не пожелали вернуться в родительских дом или занять своё место рядом с выросшими детьми. Вдовы должны были покинуть свои «дворцы» сразу после похорон своего супруга, ведь со дня восшествия на престол нового Императора. В редких случаях, если вдовствующая наложница носила дитя, новый правитель мог позволить женщине остаться в ее бывшем дворце до родов и на некоторое время после, если рождался принц. Чтобы драгоценное дитя императорского рода окрепло.
Наложницы же располагались небольших домах-теремах. Каждой полагался свой собственный. Что очень меня радовало. Жить в общежитии с соперницами мне бы не хотелось.
Архитектура тут была занятной. Дворец Императора окружало восемь по восемь дворцов наложниц, что составляло благоприятное число.
Дворец Императрицы находился в кольце семи дворцов наложниц, что снова давало цифру восемь.
И один был рядом с дворцом Скорби и храмом Богини, как символ колеса жизни и незыблемости традиций.
Итого: семьдесят два дворца. И столько же наложниц могло войти в ворота Золотого Города. Не больше. Даже, если кто-то из женщин умирал. Раз в полгода устраивался смотрины девушек и выбиралась одна — самая достойная. Делать это чаще запрещали традиции.
Я, конечно, понимаю, что это за всю жизнь. Но зачем же столько? Хотя, вот у одного исторического персонажа их было около тысячи**. Это я знаю благодаря всё той же Эльке. Моя школьная подружка дни напролёт мечтала о карамелькой сказке, где прекрасный хан, султан или император, дракой или оборотень будет пленён ее красотой, очарован умом и покорён её нежной натурой до такой степени, что начнёт исповедовать моногамию и до конца своих дней будет носить «истинную свою любовь» на руках.
Наивная душа.
Даже я понимаю, что это невозможно, просто, по определению. Так не бывает. Тот, кто считает себя Сыном Неба, не станет ценить человеческие жизни. Ведь ему с детства внушали то, что он выше остальных.
Это, кстати, проблема. Ребёнка придётся воспитывать самой, всячески ограждая от льстецов и подхалимов. Мамки-няньки будут у меня пелёнки стирать, но к малышу я особ, не необременённых идеями гуманизма, и близко не подпущу.
Ну, и что, что мне всего шестнадцать? Справлюсь.
Нет, в моём родном мире я бы в таком возрасте рожать не стала. Там бы младенец уничтожил даже малейшую надежду вырваться из нищеты, унижений и побоев. Да, и зачем приводить в мир новую жизнь, точно зная, что это дитя будет страдать. Можно подумать, если меня отец колотил, то внука пожалеет? Или ко мне начнёт относиться хоть немного лучше?
Самой беременности я была не слишком рада. Всё-таки мне до си пор казалось, что рожать надо от того, кого ты хоть немного любишь. Ну, или, на худой конец, хотя бы видела. Моя же память не ранила даже обрывка воспоминаний о том, как выглядит отец моего будущего сына.
Да, понимаю, что Богиня вряд ли просто так стёрла воспоминания о совместно проведённой с ним ночи. Говорят, он был пьян, а я некрасива и разочаровала его. Сомневаюсь, что он был нежен в ту ночь. Однако, меня мучил внутренний диссонанс.
Но сделка — есть сделка. Жизнь за жизнь. Богиня дала мне шанс жить. Ценой этого станет рождение или, скорее, перерождение будущего Императора.