Периодически страдалец заводил свою шарманку о том, что жизнь ему больше не мила и он прямо сейчас пойдёт под поезд бросаться. Ближайшая, кстати, железнодорожная станция от нас была в шестидесяти километрах. Шёл бы он до неё дня три, как минимум. А за такое время Витечка, обязательно, протрезвел бы и передумал. Это понимали все, кроме Леночки Швабриной, самоотверженно утешающей бывшего своей старшей сестры.
Мама моя — женщина не слишком умная. Была бы умной — не связалась бы с таким экземпляром. Но хитромудрая, как говорила тётя Лида — двоюродная сестра моей бабушки. Потому как, она всегда умела придумать, способ получить желаемое.
А возжелала мамочка в ту пору пожалеть, спасти, обогреть и исцелить своей любовью Витечку Васильева. И дожалелась до того, что он по пьяни к ней под юбку залез. Говорят, так рада была, что с первого раза залетела и теперь замуж пойдёт. На целых четыре года раньше, чем сестра. Месяц птичкой порхала.
Дед мой, как об этом узнал, хотел было заявление писать, но родня будущая отговорила. Мол, раз сделали ребёнка — пусть женятся. Иначе же позора не оберёмся. Соседи пальцем показывать будут и на работе обсуждать, что дочка малолетняя им в подоле принесла, а дед семью разрушил. Надавили, что, если молодой папаша в тюрьму отправится, некому будет о Лене и будущей ляльке позаботиться. А раз свадьбу сыграем, как положено, то всё станет правильно и хорошо.
Ну, не аборт же в такой ситуации делать⁈ Нельзя — грех. Дале шли сомнительные рассказы про заек с лужайками и любовь до гроба. И дед поплыл. Даже денег на свадебные гуляния дал.
Про то, что дети тех, кто на водку налегает, часто, не очень здоровыми рождаются, никто думать не хотел. Это же где-то там, у кого-то другого. А у их кровиночки здоровая деточка будет.
Папа мой жениться желанием не горел, но в тюрьму ему хотелось ещё меньше. Поэтому он из двух зол выбрал Леночку. И, по слухам, поначалу даже, воодушевился семейной жизнью. Пить стал лишь по выходным, на работу устроился. Наследника ждал.
Но вместо долгожданного сына родилась я. Тогда, как его, теперь уже, свояченица родила мальчика. Все Витечку утешали, что в следующий раз, уж точно, мальчик будет. Да и, как говорится: «сначала нянька, потом лялька».
Но утешение бедный мой папочка предпочитал находить старым и проверенным способом — напиваясь до беспамятства.
А мама, видя это, решила со вторым ребенком не тянуть, что стало фатальной её ошибкой. Это со мной повезло. Может, потому что отец тогда пил меньше? Или, просто, так сложилось.
Егорка родился через год после меня. Недоношенным. И был он не совсем здоровым. Плохо ел, много плакал. А потом стало ясно, что он сильно отстаёт в развитии. Если я болтать начала в два годика, то он в четыре знал едва ли десяток слов. Но это бы ничего. У него часто случались приступы ярости, когда брат начинал кричать и крушить всё вокруг. Это меня ужасно пугало. Потому, что предугадать их было еще сложнее, чем настроение отца.
Такой «бракованный» наследник главу семейства не устраивал. И он начал угрожать маме, что выгонит её и нас с Егором, если она ему нормального сына не родит.
К тому моменту, когда мне исполнилось шесть, в нашей семье появились Катя и Лиза. У Лизы было то же самое, что у Егорки. Только вместо приступов ярости с ней случалось нечто другое — не менее странное и страшное. Она садилась и начинала раскачиваться всем телом, подвывая на одной ноте.
С Катей же случилась беда. Когда ей исполнилось четыре года, она случайно разбила бутылку отца, которой он планировал опохмелиться с утра. Это вызвало у него такой приступ бешенства, что и описать трудно. Он кричал. Громил кухню. Несколько раз ударил, попавшегося под руку Егора. Я к тому времени уже научилась прятаться, при малейших признака его злости. Поэтому не видела, как он снял с плиты кипящий чайник и плеснул его в лицо Кате.
Ожоги у неё были страшные. Папочка аж даже протрезвел, когда понял, что в больницу придётся обращаться. И решил обвинить в произошедшем меня. Начал говорить, что это я сестру облила. Из ревности. Специально для этого родителям своим позвонил и тестю с тёщей. А потом во двор вышел и начал всем прохожим эту сказку рассказывать.
Все сделали вид, что поверили. Никто не захотел разобраться, что же произошло на самом деле.