Выбрать главу

«В ту зиму умерло много людей». Что значит «много»? Двадцать? Двести?

«Они сражались из-за женщины». Из-за какой женщины? Кто дрался из-за неё? Братья? Соплеменники? Иноплеменники? Свой защищал жену от врага или наоборот? Что важнее в данном факте – смерть женщины (женщина была особенной?) или схватившиеся мужчины (кто они? каковы их имена?).

«Умерло много беременных женщин». Почему? Неужели нельзя было хотя бы намекнуть на обстоятельства? Впрочем, обстоятельства, должно быть, интересуют именно ум белого историка, но не индейца. Индеец зафиксировал только смерть многих беременных женщин. Для него важным было только это. Всё, что окружало этот факт, осталось вне поля зрения.

Нет, Перечень Зим не есть исторический справочник и не может быть таковым, поэтому к нему не следует предъявлять таких требований. Но даже будучи историческим источником, а не справочником, любой Перечень Зим слишком приблизителен. Любопытный материал для размышления предоставляет Роберт Лоуи в статье «Some Cases of Repeated Reproduction». Он рассказывает о том, как в 1910 и 1911 годах видел посвящение в Табачное Общество Абсароков. На одном из этапов церемонии какой-то мужчина с богатым военным прошлым, рассказывал хозяину палатки историю. Позже Лоуи просил пересказать эту историю для своих записей. Индеец трижды излагал её, и всякий раз Лоуи фиксировал некоторые вариации, от которых, правда, общий смысл совершенно не менялся.

Версия первая. «Они отправились в военный поход, и я был с ними. Люди побежали к укреплению. Одного врага убили, и я взял его ружьё. Затем я вернулся. Табак, который вы посадили, вырос богатым, когда я добрался до него. Табак рос густо, вокруг него было много ягод. После этого я вернулся. В лагере не было никого из больных. Вы мирно выращивали табак».

Версия вторая. «Я отправился с военным отрядом, убил врага и заработал один удар-подвиг. На моём сердце было хорошо, когда я вернулся. Я увидел много табака, который вы вырастили. Табак рос очень обильно. Я хотел посмотреть на табак и порадоваться. Я пошёл взглянуть на него. Он рос очень пышно. Вы, Вороны, спокойно кушали ягоды».

Версия третья. «Я сходил в военный поход успешно. Воины убили кого-то из врагов, и я захватил его ружьё. Вернувшись, я увидел ваши сады, полные зреющих ягод. Вокруг паслись многочисленные бизоны. Когда я вернулся и подъехал к лагерю, я подал сигнал. Въехав в лагерь, я увидел, что Вороны жили мирно».

В данном случае очень важно, что в первом и третьем вариантах отсутствует упоминание о подвиге-прикосновении к врагу. Между тем, этот подвиг считался у всех равнинных кочевников самым почётным, куда более значительным, чем убийство врага. Однако два раза из трёх индеец упустил эту крайне важную деталь. В третьем варианте рассказчик говорит: «Когда я вернулся и подъехал к лагерю, я подал сигнал». Сигнал перед въездом военного отряда в родную деревню означал, что отряд вёз с собой военную добычу. Эта деталь присутствует лишь в третьем варианте. Возвращение с трофеями означало праздник с последующим дележом добычи – это существенная деталь. Исходя из этих коротких замечаний, можно сделать вывод о том, насколько легко забывали индейцы те или иные детали, от которых зависело трактование конкретного события.

В другом случае Лоуи рассказывает о том, как поинтересовался у одного индейца об истории его щита. «В 1910 году я купил священный щит, принадлежавший Жёлтой Брови. Через несколько лет Жёлтая Бровь поведал мне историю, которая заканчивалась битвой с Дакотами. В 1931 году (без малейшего упоминания о том щите) Жёлтая Бровь неторопливо, как того требовала традиция, изложил мне те же события, но завершил их сражением с Шайенами… Оба раза рассказчик вёл речь об одном и том же, это было очевидно. Он упомянул тех же участников: Боится Умереть, Играет-Своим-Лицом, Двуликий, Молодой Белый Бык. Кроме того, в каждом варианте присутствовали детали, указывающие на нервозность Двуликого перед боем, его желание плакать и петь священную песню и песни Общества Больших Собак, то есть речь шла о том же событии. И всё же в более подробном варианте явно фигурируют Шайены, а не Дакоты» («Some Cases of Repeated Reprpduction»).