Но меня интересуют не они, а самое ценное в этой пучине — Озеро Забвения — бездонная пропасть, вода в которой чернее ночи. В этом озере растворяются души мертвых Ви, после того, когда псы высасывают большую часть их силы. Над озером всё время витает густой туман, сотканный из криков и стонов затерянных душ.
Но при виде меня наступает давящая тишина.
— Покажись! — приказываю тоном, в разы ледянее, чем вода в этом озере.
— Сам владыка тьмы… Чума, собственной персоной… — голос существа слышен повсюду. — Завоеватель и разрушитель цивилизаций… Какая честь.
Туман над Озером не рассеивается, но его мерцание стало организованным. Словно миллионы крохотных глаз, отражающих мой призыв, сфокусировались в единой, плотной точке. Из глубины озера, из бездны, откуда не должно доноситься ни звука, послышалось еле уловимое бульканье. Затем — тяжелый, глубокий вздох, словно проснулся гигантский подводный зверь.
Из тумана медленно формируется фигура. Гигантская тень, напоминающая человеческую, но неимоверно искаженную. Тело соткано из самих теней, из сгустков тьмы, пронизанных нитями бледного, неземного света, исходящего из непонятных внутренних источников. Лицо скрыто под капюшоном, но из-под него выглядывают две огромных, пустых глазницы, излучающие холодный, безжизненный свет. Руки, пропорционально телу невероятно длинные и тощие, вытягиваются из тумана медленно, будто лианы, опутывающие свою жертву.
Наконец, фигура полностью материализуется.
Легким движением скидывает капюшон. Вижу свою точную копию. За исключением глаз, ведь глазницы все еще пусты.
Это существо не подчиняется никому, он падальщик, тот, кто собирает остатки силы из мертвых тел Ви и столетиями накапливает их в этом озере. Если сложить все, что ему удалось собрать, то отчасти сможет сравниться по силе с несколькими Миндусами.
— Прими свой истинный лик.
— Что такое, Чума? Не нравится смотреть на себя? — делает несколько шагов ко мне. — Сколько мы не виделись? Пять или семь столетий? Неужели ты вновь привел мне кого-то на растерзание? И где эта невинная душа?
— Эта душа ты. Я хочу свергнуть Отца и забрать его власть. Предлагаю сделку.
— Хм…
Фигура вновь искажается. За мгновение принимает свой истинный вид.
Это существо, превосходящее своим размером даже самых крупных подземных чудовищ. Его рост достигает не менее десяти метров, а тело покрыто не кожей, а неким переливающимся веществом, напоминающим разложившуюся плоть, пронизанную мириадами светящихся жилок. Из ног и рук тянутся длинные, костлявые отростки, похожие на корни древнего дерева, впиваясь в землю. Его пальцы — сверкающие обломки кристаллов, излучающие ледяной холод.
— Сделку? Ты? Не будешь заставлять?
— А зачем? — усмехаюсь. — Ты помогаешь мне, я снимаю барьер.
Единственное, что сдерживает его в этом гнилом месте. Барьер среднего брата. Именно он заточил сюда это чудовище в надежде, что никогда более не услышит о нем. А ведь отец говорил уничтожить, но братец не сумел. Он не понял, как уничтожить всю силу до последней капли. Ведь эта сущность умеет регенерировать за счет накопленной энергии.
— Чума, ты… Не врешь?
— Нет. Ты помогаешь — я выпускаю. Все честно. Считай, что сейчас я на грани рисков и готов прибегнуть к любому способу победить нашего Создателя. Я нашел избранную.
— И-избранную… — уменьшается до моего роста.
— Верно. Так что, поможешь?
Протягивает ко мне свои кристаллы.
— Да!
— Славно. — по щелчку убираю между нами невидимую стену, которая мешала ему приблизиться. — Тогда, обернись, пойдешь со мной.
Втягивает немного тумана и обращается в драгоценный камень, падая к моим ногам. Пока он рядом со мной, то его сила полностью под моим контролем, а дальше будет видно. Главное цель — способы ее достичь не так важны.
Наклоняюсь и собираюсь поднять камень, но в мою голову проникает поток мыслей. Не моих. Цветка. Закрываю глаза, но начинаю видеть ее. Поляна, мираж отца, и шаровые молнии. Я не чувствую опасности, но теперь отец знает о ней.
Открываю глаза и поднимаю камень.
Мне пора возвращаться.
Глава 37
Вернувшись в дом осознала, что никто не видел ничего странного, все метаморфозы на поляне были между мной и тем, чья смерть должна принести покой. Но теперь меня не покидает чувство тревоги. Та сила, которую я почувствовала от Создателя, не сравнится ни с чем, что я видела до нее. И она такая же темная, как у Ворона.
Еще и дом встретил тишиной, обычной, непривычной тишиной, которая сейчас кажется зловещей, как предвестник бури.
Провожу рукой над остатками свечи и вновь загорается огонек. С тяжелым вздохом сажусь на жесткий стул и закрываю глаза. Мне нужно подумать. Ощутив на себе силу Создателя могу с уверенностью сказать, что мы собираемся вести Ви на убой. Они не способны противостоять ему, и не знаю смогут ли противостоять его гончим.
И ведь мы не берем во внимание еще один важный нюанс. Нам предстоит сразиться не только с Создателем, но и с его детьми. Есть еще два принца. Его дети, наследники его тьмы, будут сражаться с остервенением, защищая своего отца. И в этом хаосе, в этом смертельном танце смерти и силы, нам предстояло выжить. И зная силу Ворона, могу предположить, что их не меньше.
— Меньше.
Открываю глаза и вижу у приоткрытого окна Ворона.
Он слышит мои размышления. И я забыла об этом. Сложно привыкнуть, что мой разум принадлежит отчасти двоим. Вот только я не почувствовала его приближения, окружение не изменилось, а может я просто слишком глубоко ушла в размышления.
— Я видела Создателя.
— Знаю. Когда маска треснула он почувствовал ее. И пришел повидаться со мной, ведь долго и упорно искал. Но нашел бриллиант. — медленно приближается ко мне, а я остаюсь неподвижной, тело кажется невероятно тяжелым.
— Ты ведь истинная тьма, Ворон.
Заглядываю в его невероятные глаза, когда садится на корточки передо мной. Когда он рядом мне спокойнее, тревога отступила.