На рассвете мы оставили наше место стоянки и перебрались в делянку в нескольких километрах от аэродрома. Бомбардировка была для нас сигналом, что предстоят упорные и тяжелые бои.
Связь с Большой землей через аэродром прервалась. Все парашютисты и «гости», в том числе и Соколовский, вынуждены были остаться и пройти вместе с нами дальнейший путь.
Наступили холода и морозы. Землянок мы не устраивали, так как ждали со дня на день прихода немцев и начала боевых действий на приблизившейся линии фронта. Из-за холодов и плохой погоды я каждое утро отправлялся в Дубницк, чтобы там вести свою редакционную работу в хате. Штабом на меня была возложена работа по сбору материалов по истории нашего Соединения.
В одно утро, направляясь в Дубницк, я встретил бегущих из села в лес крестьян и крестьянок с детьми. Они кричали: «Нимцы, нимцы!» В селе уже не было ни души из гражданского населения. На дорогах, ведущих в Дубницк, стояли одни партизаны. Я узнал, что прибывшие из окрестностей верховые сообщили о приближении к селу немецких армейских частей. Я вернулся в лес на свою базу. Обоз уже был готов отправиться на запад. Все отряды перекрыли дороги, по которым должны были пройти немцы.
В нескольких километрах от Дубницка завязался бой с немцами и власовцами. Немцы и власовцы вынуждены были отступить и искать иные пути отхода.
Штаб из Москвы приказал нашему и другим соединениям идти на запад. Нам был понятен этот приказ. Москва была заинтересована в том, чтобы мы действовали во вражеском тылу и, так как Красная Армия приближалась к Дубницким лесам, было нецелесообразно, чтобы мы остались там и оказались на советской стороне.
В соответствии с этим приказом мы оставили Дубницкие леса. Через несколько дней после нашего ухода на запад Красная Армия заняла эти места, освободив Дубницк и все окрестные села и местечки — Туров, Олевск и другие.
Глава 29
В прифронтовой зоне
Наши партизанские соединения перемещались в направлении Западной Украины и Западного Полесья. Красная Армия беспрерывно преследовала немецкие отступающие части и победно продвигалась вперед. Таким образом, мы все время находились в прифронтовой зоне.
Немецкие дивизии отступали главным образом вдоль железных и шоссейных дорог. Красная Армия наступала им на пятки. Мы же передвигались проселочными дорогами, лесами, лугами.
Когда мы оставили Дубницкие леса, Московский штаб предупредил нас по радио, что нам следует ожидать столкновения с немцами на бывшей советско-польской границе, где они попытаются задержать наше продвижение на запад. Немцы были заинтересованы оставить нас на советской территории, чтобы свободно использовать свои коммуникации и не иметь у себя в тылу такого серьезного противника, как партизаны. Поэтому мы ускорили наш партизанский марш, делая по 40–50 километров в день. Мы перешли бывшую советско-польскую границу, не встретив сопротивления немцев. Наш маршрут пролегал через промерзшие уже болота. Миновав бывшую советско-польскую границу, мы стали продвигаться дальше уже с нормальными привалами. В Березове мы задержались на несколько дней, а в Озерах стояли до конца декабря.
Красная Армия подходила уже к Рокитно. Нашему Соединению было приказано направить в сторону Рокитно бригаду. После продвижения советских войск далее на запад, наша бригада должна была остаться в Рокитно.
Рокитно было первым районным центром Ровенской области, освобожденным Красной Армией. По указанию Украинского правительства в Киеве партизаны должны были сформировать здесь советские органы власти. Генерал Бегма направил туда в качестве первого секретаря райкома партии командира отряда Шишмарева, родом из Армении. В составе руководства бригады были командиры Нырко — русский и Коваленко — украинец, педагог по специальности. Он должен был организовать возобновление работы всех школ в районе. В состав бригады вошло несколько евреев, в основном бежавших в леса из Рокитненского гетто. Среди них был Борух Шварцблат, педагог. В отряде Коваленко он был политруком.
Другая бригада была направлена для формирования органов власти в районном центре Рафаловка. Это была боевая бригада под командованием полковника Федорова.
Генерал Бегма выделил почти для каждого района области первых, вторых и третьих секретарей райкомов КП Украины, а также руководителей советских органов.
В Озерах мы предполагали, что наше партизанское Соединение завершает свое существование. Мы не могли себе представить, что нам предстоит еще вести тяжелые бои с немецкими частями и с большими бандами бандеровцев.