— Такова жизнь, сынок. Ты только что появился на свет, а я умираю. Значит, я тебя так и не увижу.
— Нет, отец, ты не умрешь. Я сейчас вернулся из будущего, и ты там был.
— Когда я умру, ты претворишь мою мечту в жизнь.
— Хорошо, отец. Но ты укажешь мне путь.
Дэниэл открыл глаза. Он лежал на носилках, а над ним склонились Ди-Джей и Мозес.
— Я дурак, — он попытался улыбнуться, — этого нужно было ожидать.
— Ничего, отец, — ответил Ди-Джей, — доктор сказал, что раны не очень серьезные.
— Знаю, — прошептал Дэниэл. — Твой брат мне уже обо всем рассказал.
Сегодня
Я вдохнул полной грудью теплый октябрьский воздух и огляделся по сторонам. Склоны холма, по которому мы ехали, были покрыты пестрым ковром листьев, непрерывно падавших с деревьев.
— Это здесь, — сказал я.
Кристина остановила машину на обочине.
— Ты уверен, что тебе надо именно сюда?
— Да. Я поклялся еще раз побывать здесь прежде, чем вернусь домой. — Взяв сумку, я вышел из машины. — Возле могилы мы посадили цветы.
— Завтра в восемь утра жду тебя здесь. Постарайся прийти вовремя. Ты обещал матери, что вернешься к свадьбе.
— Хорошо. — Я закинул сумку на плечо. На следующий день мать выходила замуж за Хейни. Церемонию должен был вести судья Пол Гитлин, у которого Джек когда-то работал.
— Тебе ничего не нужно?
— Ничего. Зубную щетку я взял, а для одной ночи больше ничего не требуется.
Кристина нажала на газ, и ее белый «роллс-ройс» стал удаляться в сторону Фитчвилля. Там для нее был заказан помер в гостинице. Дождавшись, пока машина скроется из виду, я стал подниматься на холм. На этот раз дорогу искать не пришлось.
До кладбища я добрался меньше чем за час. Бетти Мэй оказалась хозяйкой своего слова: могилы были очищены от травы, а между ними росли цветы. Кладбище казалось аккуратным и ухоженным, от заброшенности, поразившей меня в прошлый раз, не осталось и следа.
Я посмотрел вниз. В отличие от кладбища у подножия холма ничего не изменилось. Струйку дыма, поднимавшуюся из трубы, ветер уносил в сторону кукурузного поля, запыленная машина по-прежнему стояла перед покосившимся домом.
На пороге появился Джеб Стюарт. Оглядевшись по сторонам, он поднял руку, закрывая глаза от солнца, и увидел меня. Я помахал ему рукой. Джеб радостно помахал мне в ответ.
— Бетти! — донесся до меня его голос. — Выходи быстрее! Джонатан вернулся.
На крыльце показалась Бетти Мэй. Она тоже помахала мне рукой, и я скорее почувствовал, чем заметил, произошедшую с ней перемену. Только подойдя ближе, я понял: Бетти снова стала стройной, большого живота уже не было.
Джеб подошел ко мне, протягивая руку.
— Привет, Джонатан, — радостно сказал он.
— Привет.
— Мы ждали тебя со дня на день. Даже боялись, что ты уже не приедешь.
— Я не мог не приехать. — Я взглянул на Бетти. — Поздравляю. Можно поцеловать молодую маму?
— Конечно, — ответил Джеб.
Поднявшись по ступенькам, я прикоснулся губами к щеке Бетти.
— Ты прекрасно выглядишь. А девочка такая же красивая?
Бетти покраснела.
— Откуда ты знаешь, что это девочка? — смущенно спросила она.
— Знаю. Она, действительно, красивая?
— Да, — ответил Джеб. — Вылитая мать. Сейчас сам увидишь.
Я вошел в хижину. Комната казалась намного более уютной, мебель была почищена и блестела, на окнах висели занавески, а спальный угол был отделен полотном.
Пройдя мимо стола, на котором стояли теперь две керосиновые лампы, Бетти отдернула занавеску.
— Вот, — с нескрываемой гордостью сказала она.
Девочка лежала в небольшой белой колыбели, во сне ее сморщенное личико напоминало мордочку обезьянки. Руки сжаты в кулачки, а светлые волосы на голове почти незаметны.
— Какая красавица, — сказал я. — Сколько ей?
— Уже шесть недель. Она родилась в тот день, когда мы заканчивали собирать урожай.
— Как будто она ждала, пока все будет сделано, — вставил Джеб.