Государю Императору благоугодно было новою почестью отличить графа Муравьева, и в его деревню к 30 августа были отправлены пожалованные ему алмазные знаки ордена Св. Апостола Андрея Первозванного, но посланный с царскою милостью уже не застал его в живых.
М. Н. Катков
ПРИЧИНЫ ПРИОСТАНОВКИ РУССКОГО ДВИЖЕНИЯ В ЗАПАДНОМ КРАЕ
Что спасло Россию в 1863 году? Другими словами: в чем была опасность, которая угрожала ей? Последствия показали, что угрожавшая ей опасность заключалась в ней самой. Истинной опасностью для нее был упадок ее общественного духа и политическая безнравственность, которая сознательно и бессознательно овладевала умами. Дела наши усиленным ходом шли в направлении антинациональном и вели неизбежно к разложению цельного государства. Вот зло, которым страдала Россия и которым поспешили воспользоваться внутренняя измена и расчет иностранных правительств. Россия была на волос от гибели не потому чтобы она в действительности была немощна, а потому, что она была больна мнением, находилась под властью ошибки и сама налагала на себя руки. Россия была спасена пробудившимся в ней патриотическим духом, и этим прежде всего она обязана своим врагам, которые слишком рано сочли ее за мертвое, преданное разложению тело. Туман рассеялся, и Россия явилась и сама для себя, и перед лицом мира более крепкой, чем когда-либо прежде. В ее физических силах не произошло перемены, но к ним присоединилась великая нравственная сила. Впервые явилось русское общественное мнение; с небывалой прежде силой заявило себя общее русское дело, для всех обязательное и свое для всякого, в котором правительство и общество чувствовали себя солидарными. Иностранная коалиция, казавшаяся столь грозной, мгновенно рушилась и исчезла как призрак; измена и мятеж утратили силу, которую они черпали в бессилии русского общественного духа и в антинациональной правительственной системе.
Мятеж, который с такой дерзостью разыгрался в западных окраинах России, не имел никакой действительной силы. Однако с этим ничтожеством приходилось считаться. И, чтобы одержать верх в этой борьбе, было недостаточно материальной силы. Надобно было освободиться от обмана, который мешал видеть зло и направлял наши удары на нас же самих. Надобно было переменить систему действий и против враждебной организации выдвинуть русскую общественную силу. Надобно было, чтобы должностные лица, признанные действовать в крае, объятом изменой, были не просто чиновниками, которым по меньшей мере все равно, что бы ни проходило через их руки; надобно, чтобы эти люди были проникнуты чувством общего дела; надобно было, чтобы в этом крае, который крамола с такою дерзостью и так настойчиво оспаривает у русского народа, должностные лица чувствовали себя русскими людьми. Благодаря новому великому движению, которое с высоты трона сообщено делам нашего Отечества, такая нравственная сила не замедлила явиться в крае, где требовалось усиленное действие власти. Образовался ток русского мнения, который охватил всю администрацию края сверху донизу. Сила не в отдельных людях, каковы бы они ни были, а в общем направлении, которое овладевает и лучшими, и худшими, связывая их в одно дело. Измените общее направление или подавите его силу - и люди потеряют дух, и дело рассыплется. С тех пор как Западный край вошел в состав Российской империи, быть может, впервые сказалась в нем сила русского общественного мнения: и вот все, что было в крае русского, оживилось, а враждебная организация упала духом. Люди, над которыми она деспотически властвовала, чувствовали себя все более свободными от нее, и польской партии грозило конечное разложение. Люди, дотоле загнанные в польскую национальность, сами искали выхода из нее; одни переходили в Православие, другие просили русского языка для своей церкви. Русское движение в разных общественных сферах Западного края, даже там, где господствовал прежде польский патриотизм, становилось все сильнее, и нет сомнения, что вскоре оно одержало бы полную победу...
Скажут, что русская общественная сила в Западном крае была дурно направлена, что она была недостаточно разумна, что она была груба и невежественна. Допустим, что все это так, но что же из этого следует? То ли, что надо бы было убить эту силу, или то, напротив, чтобы, сохраняя ее и способствуя ей, просветить ее и направить надлежащим образом?