Я рассказал батюшке о том, как будучи отроком, встретил его в родной деревне и он сам указал мне путь в Японию, где мню я, освятится сердце мое светом Христовым.
Отец Павел улыбнулся как то ласково и хитро и ответил на это:
- Солнце Правды восходит не в Японии и не в России, а в сердце человеческом и Свет Его просвещает сердце. После чего, по слову Писания, пребывает тот человек в Боге и не надобно ему от мира ничего, становится он нищим духом. Ему уже и слова не нужны, ибо они нужны тоько для выражения смысла. А человек тот, пребывая в Боге постиг самый главный смысл в жизни человеческой. Но это происходит только по милости Божией, не может человек сам заработать это заслугами своими, коих у нас быть не может. Поэтому молись и проси у Бога вразумления и милости.
Спросил я батюшку – придет он еще к нам и как бы мне поговорить с ним побольше.
Отец Павел обещался еще прийти и рассказал мне, где он служит и кто его отец духовный, обративший его от тьмы языческой к вере Христианской.
Это оказался отец Николай Касаткин – русский монах, глава Русской Духовной миссии в Японии, который устроил для пленных посещение их священником.
После этой встречи все во мне перевернулось и начал я искать встречи со Христом, отец Павел приходил еще несколько раз. Мы пробеседовали дольше и о молитве и о заповедях Евангельских. Я все больше и больше проникаясь верой, в которой прожил так много лет, но не понимая ее.
Как то жители города Нарасино устроили для нас концерт по доброте своей душевной и показали нам бои на японских мечах. Меня это очень заняло. Потом отец Павел рассказал мне, что он владеет этим искусством превосходно и я попросил показать мне его и обучить, если батюшка благословит. Отец Павел улыбнулся и сказал, что в свое время обучит, так как отец Николай благословил его обучать просящих.
Около года мы пробыли в плену, а потом нас стали отправлять на Родину, отпустили. Но я не захотел уехать из Японии, не простившись с отцом Павлом. Я просил отца Павла некоторое время пожить с ним до отъезда в Россию. Он устроил меня к одному своему знакомому, которого обучал бою на мечах и не стал брать с него плату за обучение. В добавок ко всему, отец Павел, используя свои связи и положение отца Николая выправил мне разрешение находится в Японии.
Мне надо было чем то кормиться, что бы не утруждать отца Павла, а места найти я не мог. Я просил отца Павла помолится о месте, где бы я мог заработать на хлеб. Отец Павел помолился вместе со мной и ответил – будет Богу угодно, найдешь место. Однажды, придя на Токийский вокзал, я увидел паровозные оси и по старой памяти стал их простукивать. Вдруг в одной из осей раздался тревожный звук, я его хорошо помнил. Он говорил мне о том, что в теле оси есть раковина и очень опасная. Может произойти перелом оси и многие люди безвинно погибнут. В т время я уже неплохо говорил по-японски. Я пошел разыскивать старшего механика и довольно скоро нашел его при одном из паровозов, который починялся. Сообщил я старшему механику о невидимой раковине в оси. Сначала он посмеялся надо мной, но я уговорил его сходить к этой оси. Он согласился, мы пришли к складу осей и я вновь простучал то место. Механика это уже заинтересовало, но до конца он мне не верил. Тогда я схватив какой то, лежавший рядом стальной прут, изо всех сил несколько раз ударил по тому месту, раковина раскололась. Она была весьма большая, по ней могла пойти трещина. Механик нахмурился. Я думал он рассердился, но он с серьезным таким видом сказал – ты молодец! Если бы все мои работники были таким как ты. Тут я ему и сказал, что ремесло это мне хорошо знакомо и я хочу у него работать. Тут механик обрадовался и принял меня к себе на службу с жалованьем, которого мне с лихвой хватало на жизнь. К тому же мне выделили комнатушку при вокзальных мастерских. Так по молитвам отца Павла я получил и место и жилье.
В то время я написал письмо домой своим родителям, сообщая им, что я жив и здоров и в скором времени могу вновь обнять их. Но через года полтора с лишком я получил письмо от брата Григория, где он извещал меня, что матушка моя почила от чахотки два года назад, а отец мой был зажат меж двумя вагонами до смерти. Сестры мои подались в тамбовские земли и известий от них никаких. А сам брат живет в полном достатке с семьей своей.
Дома мне делать было уже нечего, отец Николай отслужил панихиду по родителям моим и я остался в Японии.
Придя к отцу Павлу, я вопросил его:
- Зачем Бог низринул меня сначала в тяжкие испытания, где самая жизнь моя подверглась смертельной опасности, а потом все устроил так, что жизнь моя устроилась?
Отец Павел ответил мне:
- Многие проходят через подобные испытания. Испытаниями этими Бог возвращает нас к самим себе. Живя ровной, размеренной жизнью мы приходим ко сну, из которого не хотим выходить. Так же было со мной. Я служил в своем храме, обучал людей сражаться на мечах и содержал семью. Стремился к изгнанию чужаков из страны, что более всего втягивало меня в некую деятельность, а о Боге и о единении с ним я даже не помышлял. Но потом я встретил в одном чужаке того, кто круто повернул мою жизнь и стал моим отцом духовным. Храм вскоре пришлось оставить, те кто приходил в храм - отвернулись от меня. Также и из тех, кого я обучал, многие отвернулись от меня как от безумного. Я чуть было не потерял семью. Жена моя жестоко страдала, а сын был еще мал. Вот тогда я обратился к себе целиком, стал искать Бога в своем сердце, а отец Николай мне в этом помогал. Вскоре Господь откликнулся на молитвы отца моего Николая и я начал путь к Богу в сердце моем. Внешние обстоятельства перестали меня трогать и по воле Божией выправились.
Слова эти показались мне странными, не мог я уразуметь, что это за путь внутри сердца. Я вопросил батюшку об этом предмете.
- Не ищи Бога вокруг себя – ответил батюшка – конечно, Бог есть всюду, во всем, но ты к Нему придешь лишь в своем сердце и Он откроется тебе только там.
Я спросил батюшку – как начать сей путь.
- В храм ты ходишь – это хорошо. А еще начни творить молитву Иисусову. Твори ее со вниманием и довольно пока.
Перебрал я в памяти все те разные молитвы Иисусовы, которые слышал от монахов еще в России: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго», «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», «Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго», «Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Пытаюсь повторять какую-нибудь, а мысли убегают, особенно на работе.
Пришел я к отцу Павлу, жалуюсь ему на рассеянность, перечисляю ему все молитвы Иисусовы, какие знаю. А он мне радостно так отвечает:
- Видишь как хорошо на тебя Иисусова молитва действует? Ты уже понял, как твой ум рассеивается и блуждает по пустякам. Гремит как детская игрушка. Есть еще одна молитва Иисусова: Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя. Попробуй и ее. Можешь употреблять и употреблять и мытареву молитву: Боже, милостив буди мне грешному. Она тоже хорошо в уме приживается и на него действует. Главное, со вниманием ее твори. Помни все внешнее должно помогать тебе, а не мешать, поддерживать оно должно, а не рассеивать. Идешь ты куда, твори сию молитву соразмерно шагам. А внешние, мирские дела от твоего ума никуда не уйдут. Знаешь, как в бою на мечах, ум действует, а не думает. Если ум начнет задумываться как да что бойца изрубят прежде, чем он решение примет. Вот ты - хороший мастер, поломку паровоза быстро определяешь?
Я ответил, что хороший и зачастую по звуку могу определить что неисправно.