«Эпинойа света утаена в Адаме (не только затем), чтобы архонты не могли узнать ее, но дабы Эпинойа могла быть исправлением изъяна матери. И человек открылся посредством тени света, которая есть в нем. И его мысль возвысилась надо всеми теми, кто создал его. Когда они снизу глянули вверх, они увидели, что мысль его возвышена. И они держали совет с архонтством и со всем ангельством. И они взяли огонь, и землю, и воду, смешали их друг с другом (и) с четырьмя огненными ветрами. И они соединили их вместе и произвели большое волнение. И они принесли его (Адама) к тени смерти, дабы слепить его снова из земли, воды, огня и духа, который из вещества, - то есть незнания тьмы, и желания, и их обманчивого духа, - это могила вновь слепленного тела, которым разбойники одели человека, оковы забвения; и стал он человеком смертным. Это - первый, который спустился, и первое разобщение».
В теософской традиции фразы из гностических текстов, подобные приведенной здесь фразе «первый, который спустился», означают появление Первой Коренной Расы человечества, еще не имевшей плотных тел, и в которых Искра Света еще не развилась в Гнозис, т.е. в полное осознание человеком не своей «архонтичности», но своей божественности.
И вот как разворачивается эта борьба со смертью и смертностью сотворенного архонтами «вещественного» человека. Иисус говорит Иоанну (21:15 - 35):
Эпинойа света, та, что в нем, она должна разбудить его мысль. И архонты взяли его и поместили в раю. И они сказали ему: “Ешь”,- то есть неторопливо. На самом деле, их наслаждение горько и красота их порочна. И их наслаждение обман, и их деревья нечестивость, и их плоды смертельная отрава, и их обещание смерть. Древо же своей жизни они посадили в середине рая. Но я научу вас, что есть тайна их жизни, то есть совет, который они держат друг с другом, то есть форма их духа. Корень (этого древа) горек, и ветви его есть смерть, тень его ненависть, и обман обитает в его листьях, и цветение его - помазание лукавства, и его плод смерть, и вожделение есть его семя, и растет оно во тьму».
Из этого фрагмента следует, что «древо жизни» архонтов, то есть то, что дает человеку жизнь в материи, или «веществе» разной степени плотности, и есть смерть. Поскольку «ветви» этого древа - смерть. Обратите также внимание, что сексуальное «вожделение» рассматривается в тексте как несущее жизнь в материи, но смерть в духе. После того, как человек «съел» от древа, он обрел забвение своей истинной природы, или «умер» духовно. Та же духовная смерть настигла и созданную из Адама Еву, причем ее Иалдабаоф «умертвил», не поселив в нее «забвение», но через сексуальную связь с ней (II 24: 12-22):
«И когда Пронойа (т.е. Пред-Мысль, плероматическая, божественная сущность - А.М.) всего узнала это (т.е. о намерении Иалдабаофа «осквернить» Небесную Еву - А.М.) , она послала некоторых, и они похитили жизнь (читай - Божественный Принцип - А.М.) у Евы. И протоархонт (т.е. Иалдабаоф) осквернил ее, и он родил с ней двух сыновей; первый и второй Элохим и Иахве, Элохим с медвежьей мордой, Иахве с кошачьей мордой. Один был праведный, другой неправедный».
Именно на этих космологических представлениях о сексе как бинарной силе, дающей жизнь во времени, но способствующей смерти в вечности, и основана этическая антисексуальная по сути своей доктрина гностиков-христиан, породившая в 4 веке и позднее монашеское движение уже в ортодоксально-христианской среде. Однако гностики-либертинисты, выдуманные в поздней античности ересиологами, но в силу само-сбывшегося прогноза существующие сейчас, полагают, что эти строки осуждают не секс как таковой, но лишь заселение плотной материи страдающими существами посредством секса, то есть выступают за защищенный секс, который - заметим, ибо это важно - был почти невозможен во времена античных гностиков чисто технически, в силу неразвитости какой бы то ни было контрацепции.
Вернемся, однако, от некоторых современных гностиков к древним, к тексту апокрифа. Обратите внимание на то, что Божественный Свет в Еве был столь силен, что даже после похищения у нее высшими сущностями ее «жизни», его всё еще оставалось достаточно для того, чтобы она смогла родить от Иалдабаофа «праведного Элохима». И хотя вся гностическая конструкция есть, по меткому замечанию Дмитрия Алексеева, вариации на тему противопоставления библейских божеств Элохима и Яхве, здесь оба они оказываются лишь «сыновьями» Иалдабаофа, т.е. божествами весьма низкого порядка (впрочем, возможно, что речь идет о низшей ипостаси как минимум в случае Элохима).