Виктору хотелось знать, нет ли каких-либо указаний из Тифлисского комитета партии.
— Вы не скажете мне ничего нового? — спросил он.
— Пока ничего нет. Давно ждут тебя.
В мастерскую вошел подручный портного Хамдия. Виктор быстро сунул мастеру рубаху и сказал:
— Хорошо, пусть будет по-вашему. Я согласен. Значит, дня через два будет готово… Это точно?
— Да не беспокойтесь. Приходите в четверг.
Виктор попрощался и вышел.
Хамдия долго с любопытством смотрел ему вслед. Когда солдат свернул за угол, он обернулся к мастеру и удивленно спросил:
— Уста [4], зачем приходил этот русский солдат?
Уста Усуб поднял глаза на ученика. Костлявые пальцы его в это время не переставали мелькать в воздухе, то втыкая иголку в ткань, то проворно выхватывая ее обратно.
— Так… Принес рваную рубаху, — равнодушно сказал он. — Просит залатать, а в ней сто дыр. Не знаешь, с какой начать. Ну и ремесло у нас…
Неожиданно мастер закашлялся, вены у него на шее вздулись и посинели. Отдышавшись, он спросил:
— Что нового на базаре? О чем говорят?
— О чем же могут говорить? Все об этих… — Ученик махнул рукой на дверь, в которую только что ушел солдат. — Уста, а вдруг они прибыли, чтобы поймать Гачага [5]Мухаммеда, а? Ты посмотри, каким грозным стал Мухаммед?! На него посылают огромное войско! Уста, может, русский знает… Ты бы спросил…
Мастер взглянул поверх очков на Хамдию, стаскивающего с ног большие чарыки, запачканные базарной грязью, на его худенькие, словно палочки, руки, выглядывающие из-под коротких рукавов старой ситцевой рубахи.
— Ну вот еще, нашел о чем просить. Если даже русский знает, все равно не скажет. Ведь аллах дал человеку зубы не только для того, чтобы жевать. Он должен еще и язык ими придерживать. Да что тебе до всего этого, сынок! Зачем прибыло русское войско? Почему оно такое огромное? Ишь любопытный! — Мастер показал рукой на большой портняжный утюг, который дымился за порогом, и добавил. — Кажется, накалился. Неси сюда.
— Уста…
Хамдия хотел еще о чем-то спросить, но мастер перебил его:
— Довольно болтать! Тащи утюг и садись чинить солдату рубаху.
Хамдия вышел за порог, поднял с подставки утюг, помахал им в воздухе, сдул пепел и внес в мастерскую. Затем принялся латать рубаху солдата.
Глава третья
Спустя несколько дней после прибытия в Закаталы батальона, поздно вечером, в ворота кузнеца Бахрама, жившего на окраине города, дважды постучали.
Дремавший под вишней пес загремел цепью и несколько раз отрывисто тявкнул. Мать Бахрама, старая Айше, проснулась, села на постель, прислушалась. Стук повторился. На этот раз он был более приглушенный. Очевидно, стучавший не хотел тревожить соседей.
Кузнец спал в смежной комнате, громко похрапывая.
— Бахрам, Бахрам, — позвала старая Айше, — проснись, стучат!
Бахрам вскочил, пошатываясь со сна, как пьяный, накинул на плечи старенький архалук и вышел во двор.
Глухой стук опять нарушил ночную тишину. Казалось, он шел откуда-то издалека, из самой глубины неба. Пес, увидев хозяина, успокоился и завилял хвостом, ласково повизгивая.
"Кто может быть в такой поздний час? — недоумевал Бахрам. — Неужели Улухан? Или с ним что-нибудь случилось — пришли сообщить…"
Вытянув вперед руки, чтобы не наткнуться на что-нибудь в темноте, Бахрам быстро зашагал к воротам.
— Кто там? — спросил он тихо. — Что надо?
— Открой, Бахрам, дело есть… — сказал кто-то за воротами почти шепотом.
Голос был незнакомый, и кузнец на минуту задержал руку, уже готовую отодвинуть засов.
— Кто там? — повторил он.
За воротами послышался шорох и тихие голоса. Бах-рам понял, что там несколько человек. Казалось, они о чем-то совещались. Наконец один из них прильнул губами к щели в калитке и еле слышно сказал:
— Открой. Мы пришли от Гачага Мухаммеда. У него к тебе просьба.
Услыхав имя Мухаммеда, Бахрам отодвинул засов и распахнул калитку.
Перед ним стояли трое мужчин в бурках. В темноте он не разглядел их лиц. Незнакомцы быстро вошли во двор и заперли за собой ворота. Их поспешность заставила Бахрама насторожиться. Он попятился назад.
Самый высокий из трех, тот, который, как догадался Бахрам по голосу, говорил с ним из-за ворот, подошел ближе.
— Одевайся, поедешь с нами.