Фландри осмелился нарушить молчание, последовавшее за этими словами:
— Имеет ли адмирал в виду, что дикие расы готовят новое нападение? Но, сэр, я понимаю так, что их все время держат под контролем. После битвы… э… я забыл ее название, но разве битва…
— Сорок три года назад. — Плечи Кераскова поникли. — Эта вселенная слишком велика, — сказал он устало. — Ни один разум, ни одна раса не могут предусмотреть всего. И мы позволили вредному семени взойти, а всходам расти до тех пор, пока не стало слишком поздно. Ладно, — он выпрямился.
— Трудно было предусмотреть, какой вред Снелунд может нанести там — вред, куда больший, чем обычный конституционный кризис. Сектор весьма удаленный. Он не приносит особой экономической пользы и не особенно густо заселен; его лояльность и стабильность не более сомнительны, чем лояльность и стабильность остальных секторов. Там есть лишь две значимые вещи. Одна — ресурсы планеты Сатан. Но это — древнее владение герцогов Гермесских, и они вполне способны сами защитить свои интересы. Другая — позиция сектора как буфера между нами и варварами. Но оборона — дело адмирала флота; и такой адмирал у нас есть — великолепный для этой должности человек, Хьюг Мак-Кормак. Вы никогда о нем не слышали, но теперь получите все данные.
— Конечно, Снелунд неизбежно должен был жиреть. Ну, и что с того? Какой-то годовой процент, оторванный от прибылей Империи, не причинит ей особого ущерба. Он составит себе состояние, удовлетворяющее обычную алчность, и со временем удалится от дел, чтобы проводить свою жизнь в роскоши. Тем временем флот и гражданские службы должны вести свою обычную работу. И все счастливы. Подобная ситуация то и дело возникает и с успехом разрешается.
— Только на этот раз, — лениво протянул Фландри, — в дело забыли включить фактор педерастии.
Керасков выключил карту, включил флюрио и бросил на Фландри испытующий взгляд. Ответный взгляд был вежливым и по-уставному безразличным. Наконец адмирал произнес:
— Он отбыл три года назад. С тех пор оттуда непрерывно идут жалобы о вымогательстве и жестокости. Но ни один человек не видел эти отчеты в количестве, достаточном для того, чтобы возбудить дело. А если бы и видел, что бы он мог сделать? Из центра невозможно управлять окраиной. Империя настолько велика, что ей не поможет полицейский, пытающийся поддержать мир и внутри, и снаружи. Племена, страны, планеты, провинции… автономны в самом широком смысле этого слова. Ужас миллионов чувствующих существ, отстоящих на двести световых лет, никак не влияет на жизнь нескольких триллионов других… или сколько их там. Просто не может влиять. А у нас — слишком много насущных забот. Казалось бы, что, собственно, может сделать губернатор периферийного сектора, решившийся злоупотребить своей властью?
Фландри подумал и ему стало не по себе.
— В конце концов, сам Мак-Кормак послал протест на Землю, — продолжал Керасков. — Протест адмирала, кавалера двух Звезд, достиг своей цели. В Полицейском Управлении заговорили о созыве комиссии для расследования. Почти немедленно пришло известие от самого Снелунда. Ему пришлось арестовать Мак-Кормака за попытку совершить предательство. Ему, видите ли, пришлось это сделать и он назначил временного командующего. Суд должен был состояться на базе флота, и членами его должны были стать офицеры соответствующего ранга. Но из-за этого марсейанского кризиса… вы следите за моей мыслью?
— Очень внимательно, — пробормотал Фландри.
— Провинциальные восстания не такая уж редкость, — сказал Керасков. — Сегодня нам гораздо труднее избежать их, чем в прежние времена.
— Что вы хотите от меня, сэр?
— Как я вам сказал, мы посылаем всех нераскрытых агентов, которых только можем найти, плюс нескольких инспекторов. При той территории, с которой придется иметь дело, им понадобится много времени на то, чтобы составить верную картину. Возможно, фатально много. Я хочу попробовать кое-что другое, и знать об этом будем только мы с вами. Человек, который может повсюду совать свой нос — неформально, но открыто, и с полномочиями передавать любые сообщения в случае надобности. Хозяин военного корабля, посылаемого к Ллинатавру в качестве подкрепления, имеет свой собственный вес. Например, у губернатора Снелунда не может быть разумных причин для отказа встретиться с ним. В то же время, если это корабль не флагманский, то его капитан не настолько важная фигура, чтобы вызвать серьезные подозрения.
— Но я никогда не командовал кораблем, сэр.
— Да неужели?
Керасков тактично не заметил замешательства, в которое вверг собеседника его вопрос, и продолжал:
— Мы нашли корабль, капитан которого недавно был повышен в чине. Согласно записям, на этом корабле очень дельный старший офицер. Подобное обстоятельство даст вам возможность сконцентрировать все внимание на истинной вашей работе. При нормальном течении дел, учитывая ваши способности, вы вполне могли бы получить корабль. Мы любим, чтобы у наших агентов была твердая почва под ногами.
«В моем случае эта почва не так уж тверда», — молнией пронеслось в голове у Фландри, но он едва обратил внимание на эту мысль. Его охватило страшное возбуждение.
Керасков снова сел.
— Возвращайтесь к себе, — сказал он. — Собирайтесь, сдавайте дела. Явитесь к тыловому адмиралу Ямагучи. Он снабдит вас данными о месте, записями, гипноблоками, синотрансформацией, стимпиллами, окажет любую помощь, которая вам потребуется. Я хочу, чтобы ваша информация была такой же полной, как и моя — и все это за 48 часов. После этого вы отправитесь на Первую Марсианскую Базу и получите диплом полноправного командира. Ваш корабль находится на орбите Марса. Отлет — немедленно. Надеюсь, что до получения необходимых знаний о корабле, вы сможете делать вид, будто знаете его до последнего винтика. Если вы поведете себя верно, мы проследим за тем, чтобы ваше временное звание превратилось в постоянное. Если нет — Бог да поможет вам, да и мне тоже. Удачи вам, Доминик Фландри.
3
Третья остановка «Азеноува» на его пути в Ллинатавр была и последней. Фландри хорошо понимал, что следует спешить. По прямой, при глубоком гипердрайве, кораблю требовалось немногим более двух недель, чтобы достичь места назначения. Возможно, ему следовало полагаться на отчеты и рапорты, которые ждали его по прибытии. С другой стороны, ему могло больше не представиться возможности узнать что-то из первых рук, а Снелунд мог подсунуть вместо правды все что угодно. Такая возможность казалась маловероятной, но пренебрегать ей не следовало. А приказ, полученный Фландри, требовал от него широты мысли. Ему предписывалось послать отчет в Ллинатавр и явиться к новому командующему сектора Альфа Круцис «с максимальной быстротой и самой высокой степенью информированности, какую могло дать его новое звание». Секретный мандат от Кераскова давал ему право покинуть корабль и действовать независимо, но подобный шаг следовало предпринять лишь в самых крайних обстоятельствах, причем действия такого рода были строго подотчетны.
Он пошел на компромисс, сделав три остановки в выбранных наугад системах, находящихся в пределах сектора Снелунда и отстоящих не слишком далеко от основного курса корабля. Это добавило ему лишних десять дней. Два мира были колонизованы людьми. Населенная планета третьего солнца называлась Шал-му и имела весьма продвинутую в техническом отношении цивилизацию. Благодаря спорадическим контактам с торговцами, они рано занялись разработкой железа и теперь обладали развитой технологией производства энергии, что выдвинуло их в разряд индустриальных миров. Процесс этот шел медленнее, чем на Земле: шалмуане были не такими жестокими, они не могли обращаться со своими собратьями как с паразитами или с бездушными орудиями производства.
Они с радостью вошли в состав Империи. Это означало защиту от варваров, уже причинивших им к тому времени немало неприятностей. Базу флота они даже не видели. Она была где-то там, в системе. Зачем рисковать живой планетой, когда прекрасно послужит и неживая? Но на Шалму стоял маленький гарнизон, и космонавты посещали его по пути. Торговцы охотно вели дела как с коренными жителями, так и с гарнизоном. Маленькая группа аборигенов была рекомендована друзьям-землянам в качестве стипендиатов и вернулась, начиненная современными знаниями. У шалмуан росла и крепла надежда, что их планета со временем станет полноправным членом цивилизации.