Сразу же, огонь Золотого Ворона и пламя Феникса, которые дико горели на теле Даоса Божественной пустоты, начали быстро и странно сливаться, превращаясь в божественное пламя малинового цвета, чья сила умножалась.
— Ах!
Что было еще страшнее, чем взрыв разрушительной силы, так это боль, которая умножалась в неведомое количество раз, заставляя пикового Божественного Владыку плакать, как демон от отчаяния.
Его фигура билась и извивалась в воздухе, потом вдруг упала на землю, катаясь как беспомощная личинка. Однако багровые языки пламени, которые, казалось, не пылали, все еще горели, и не было почти никаких признаков того, что они постепенно угасают.
Бах!
Юнь Чэ спустился с неба и приземлился ногой на грудь Даоса Божественной пустоты, вся его правая нога погрузилась в его грудь в это мгновение.
— Ах… — Он посмотрел на Юнь Чэ широко раскрытыми глазами, и на его лице больше не было ни малейшего следа прежнего спокойствия. Были только боль и страх, — Ты… Как ты смеешь…
Он хотел сказать, что оскорбить сектуТысячи Пустошей, значит вырыть себе могилу, но на полпути из его уст уже вырвалось умоляющее, — Дружище… У нас нет вражды друг к другу… С чего бы тебе…
-Ты не должен был умереть. Но я ненавижу, когда мне лгут. Я действительно ненавижу это. Юнь Чэ наступил на Даоса Божественной пустоты, его глаза смотрели вперед, — с самого начала ты прятался в стороне, но обманул меня, сказав, что пришел, чтобы убедить меня. Если ты думаешь, что я идиот, то я могу только позволить тебе умереть.
-Дружище даос… Пощади меня…
Одной лжи было достаточно, чтобы заставить его убить этого главного защитника секты Тысячи Пустошей.
Как он мог осмелиться спровоцировать такого сумасшедшего? На его лице и в его глазах была только самая низкая мольба, — этот Шэнху Цзи… Желает в будущем… Нет…
Я готов стать бычьей лошадью для почтенного… Жизнь за почтенного… Никакого неповиновения… Умоляю… Пощади меня…
— Юнь Чэ… Юнь Чэ! — Юнь Тин чуть не упал, когда бросился вперед. Члены клана Юнь позади него выглядели бледными. Он протянул ему руку и сказал дрожащим голосом. -Пожалуйста, сжальтесь… Не убивайте его, пожалуйста, не убивайте его, иначе наш клан Небесной Длани будет…
Пуфф!
Под ногами Юнь Чэ черный свет взорвался. Тело Божественного Владыки, которое было сожжено до жалкого состояния, разлетелось на куски, а его труп разлетелся на несколько километров.
— Ах! — Юнь Тин пошатнулся и упал на колени. Его лицо было пепельным.
Нога Юнь Чэ медленно вернулась назад, и на ней не было ни капли крови или пыли. Он спокойно перевел свой взгляд, — какое отношение имеет ко мне твой клан Небесной Длани?
Глава 1595.1
Даос Божественной пустоты тоже умер.
Мастер Драконов и Даос Божественной пустоты, эти два высших, богоподобных существа не имели себе равных.
Пиковые Божественные Владыки обладавшие высоким статусом в любом из высших звездных царств, были разбиты на куски один за другим, как гнилая капуста под мечом Юнь Чэ.
Более того, они умерли с титулом Божественного Владыки.
— Все кончено… Это конец. — Юнь Тин сидел парализованный на земле, его глаза были пусты, когда он бормотал себе под нос.
Секта Тысячи Пустошей была надзирателем «грешников», которых поставило Царство Пылающей Луны. Но к сожалению из всех людей, они больше всего не могли себе позволить, разозлить людей из секты Тысячи Пустошей.
Даос Божественной пустоты был членом секты Тысячи Пустошей и был ее главным защитником. Его положение в секте Тысячи Пустошей было достаточным, чтобы войти в первую пятерку!
Он умер в клане Небесной Длани… Даже, если бы он не был убит их семьей, секта Тысячи Пустошей определенно обрушила бы на них свой гнев.
Хотя шансы были невелики с самого начала, уничтожение целого клана действительно нелегкая задача, но теперь надежды не было.
Люди из клана Юнь, стоящие за Юнь Тинем, также были подавлены. Их пепельные лица были полны отчаяния.
Однако, никто из них не осмеливался ругать Юнь Чэ… Они даже не осмеливались смотреть на него.
Тем кто достиг ступени Божественного Владыки, если не было непримиримой вражды, не было никакого смысла сражаться на смерть. Что же касается его… Всего несколько не правильных слов и он отправил другую сторону в могилу.
За всю свою жизнь они никогда не видели такого страшного, безжалостного и жестокого человека.
Остатки Пустынных Небесных Драконов и девяти Небесных Дворцов отступали очень медленно и тихо, дрожа шаг за шагом. Как будто они боялись, что если ситуация обострится еще больше, они насторожат этого ужасно, безумного человека, который мог раздавить такую великую фигуру, как Даос Божественной Пустоты.