Однако, Юнь Чань не знала, что после того, как она упала в обморок от таких тяжелых ран, первое, что сделали Юнь Тин и остальные, было не защитить ее жизнь, а сохранить и удалить ее Фиолетовую Духовную Длань, и они решили отказаться от ее жизни.
Под воздействием запрещенной техники крови ее смерть была бы ужасной.
Обняв Юнь Чань, Юнь Чэ вернулся в комнату, где он оставался все это время. Цянь Инь последовала за ним и закрыла дверь.
Все стихло. Члены клана Юнь, независимо от того, стояли ли они на коленях или лежали на земле, все стояли на своих прежних местах, ошеломленные в течение долгого времени.
… ….
Бесформенная формация блокировала все звуки, исходящие из внешнего мира, и даже если бы не было формации, ни один человек из клана Юнь не осмелился бы приблизиться к туда.
Через несколько часов, Юнь Чэ, наконец, убрал свою руку с тела Юнь Чань.
Юнь Чань заснула спокойно, ее тело было покрыто священным и иллюзорным светом. Светлая внутренняя сила изначально была самой страшной вещью для темных практиков, но в руках Юнь Чэ она могла чудесным образом исцелить, без каких-либо травм.
Ее внутренние повреждения стабилизировались, и ее разрушенные внутренние каналы также возродились.
Однако никто не мог предсказать или исцелить раны в ее сердце.
Цянь Инь, которая все это время отдыхала с закрытыми глазами, открыла глаза. Первое, что она сказала, было холодной насмешкой, — Получив ущерб от собственного клана, первой мыслью после того как она пришла в себя, на самом деле была защита членов клана, которые причинили ей вред… Как наивно и смешно.
— По крайней мере, она все еще может быть наивной. — Юнь Чэ медленно сказал, — что касается нас, мы не имеем права быть наивными.
«…»
Дыхание Цянь Инь`эр остановилось, и только через несколько вдохов она сказала. — Когда ты собираешься покинуть это место? Не говори мне, что ты хочешь остаться снова?
— Сейчас. — Сказал Юнь Чэ.
— Отлично. — Цянь Инь шагнула вперед, и потянула Юнь Чэ за запястье, — пошли!
Внезапно, она, казалось, поняла что-то сразу и отшвырнула запястье Юнь Чэ. — Спеши! Поскольку ты знаешь, что не имеешь права быть наивным, тебе не следовало оставаться здесь с самого начала.
— Хм! — Юнь Чэ холодно фырканул, махнул рукой и стер запечатывающую формацию.
Как только он собрался сделать шаг вперед, сзади послышалось тихое бормотание молодой девушки.
— Отец… Отец…
Остановившись, Юнь Чэ поднял голову и слабо выдохнул. В конце концов, он повернулся и подошел к кровати.
Несмотря на то, что она долго была без сознания, она плохо спала, и ее глаза постоянно дрожали. Юнь Чэ протянул палец и нежно стер слезы с ее нежного лица.
Юнь Чэ убрал палец от ее заплаканного лица. В то же время она медленно открыла глаза.
— Старший… — Она тупо смотрела на Юнь Чэ затуманенными глазами, как будто она не полностью пробудилась от своего сна.
— Юнь Чань, — На лице Юнь Чэ появилась легкая улыбка, и он мягко сказал. — Я ухожу.
Она не была Юнь Усинь, но заставляла его думать о собственной дочери.
Ему хотелось уйти, избавиться от… Но он не мог этого вынести.
Но как бы это ни было невыносимо, он должен был уйти. Сны всегда были фальшивыми. Он не был достаточно квалифицирован, чтобы предаваться им.
К его удивлению и услышав его слова, Юнь Чань не встрепенулась, не было ни паники, ни печали, только ее глаза снова затуманились. Она тихо сказала, — старший, независимо от того, куда вы идете или что вы собираетесь делать в будущем, вы должны быть в безопасности…
— Да. — Юнь Чэ кивнул, посмотрел в глаза девушки и сказал мягким, но серьезным тоном, — Юнь Чань, жизнь человека всегда будет сопровождаться бесчисленными неудачами и депрессиями. Слабые погрузятся в греховность, в то время как сильные смогут разорвать их на части и вновь увидеть свет зари.
Цянь Инь скривила губы с лицом, полным презрения.
— Будь сильным человеком. — Юнь Чэ продолжил, — без внутренней силы, ты можешь совершенствоваться снова, чтобы стать сильнее, чем раньше; тогда давай сделаем себя более сильными, чем отец, и пусть он чувствует себя более спокойно и комфортно на небесах, хорошо?
— Как по-детски.- Цянь Инь почувствовала еще большее презрение.
— Хорошо. — Юнь Чань открыла и закрыла рот. Утешение Юнь Чэ были явно бледным и слабым, но она все еще искренне обещала ему. Со слезами на глазах, она посмотрела на Юнь Чэ, не моргая, — я буду слушать старшего. Потеряв отца, дочь, должна стать сильнее.
— Папа потерянной дочери тоже должен… Стать сильнее, верно?
«…»
Все тело Юнь Чэ дрожало. Глаза, которыми он смотрел на девушку, были явно разбитыми, и те эмоции, которые были явно поглощены темнотой, на самом деле пульсировали и безумно дрожали.