Эдгар и Джек состояли в банде Свирепые Кинжалы. Они собирались с товарищами, слушали рок, пили спиртное. Один раз их банда вызвала на драку банду эмо Гепарды. Пришли почти все из банды, несколько десятков человек. Гепарды тоже пришли. Тех было чуть больше. Готы из банды Свирепые Кинжалы дрались усердно. И можно было сказать, что Свирепые Кинжалы победили. Они били больше, чем были побитыми, и немного оттеснили эмо с места, где противостоящие силы сошлись. Потом противостоящие стороны разошлись, драка закончилась.
А сейчас Эдгар и Джек шли по площади и искали товарищей по банде Свирепые Кинжалы. Некоторые скамейки были заняты готами, также люди, облаченные в готическую одежду, были заметны в парке.
Оказалось, что товарищи по банде уже на площади, их было четверо, и они занимали скамейку. Эдгар и Джек присоединились к ним.
Сначала открыли пиво. Вшестером быстро его допили. Начали пить крепкие напитки.
Одну бутылку выпили, Эдгар достал свою. Налили по четверти стакана. Эдгар выпил залпом тут же и закурил сигарету. Некоторые держали стаканы до сих пор в руках.
Доносился рок, который включили готы, сидящие на скамейке неподалеку. У них был большой магнитофон, издававший громкий звук. Батарейки, наверное, садятся более-менее быстро.
Выпили еще. Эдгар опять закурил. Продолжили выпивать. Бутылка закончилась, двое товарищей пошли купить еще, принесли три по 0,7, воды и холодного чая в бутылках.
Один из товарищей, похоже, был не очень опытным в выпивке. Количество выпитого перевалило только за четыреста граммов на человека, а он стоял на четвереньках. Его рвало. Потом он заснул, лежа на асфальте рядом со скамейкой. На скамейке заснули еще двое. Эдгар, Джек и еще один товарищ продолжали выпивать.
Теперь Эдгар находился в метро, один. Он стоял на платформе, там, где другие люди ждали поезда. Надо добраться до дома. Куда ехать – было непонятно.
Он стал спрашивать, ему ответили.
– Вот туда! – показывал мужчина, которому был задан вопрос, как доехать до нужной станции.
Потом, в ответ на вопрос, куда же ехать, опять говорил:
– Вот туда! – и показывал рукой.
Значит, надо идти туда – во вход тоннеля, туда, где слева заканчивалась платформа.
Эдгар увидел, что рядом стоят люди. Он снова спросил, куда идти. Ему никто не ответил.
Значит, надо идти туда. Во вход тоннеля, где было черно и ничего не освещалось. Он находился слева, там, где заканчивалась платформа.
Он попытался спрыгнуть с платформы, чтобы пойти в тоннель. Какой-то мужчина его рванул обратно и не дал прыгнуть. Он опять стоял на платформе.
Эдгар проснулся у себя дома. Он встал с кровати, пошел на кухню пить чай и тут понял, что вчера очень обильно пил спиртное, а потом собирался спрыгнуть с платформы, думая, что ему сказали… идти туда… чтобы доехать до дома. Думая, что для того, чтобы добраться до дома, надо спрыгнуть и направляться в тоннель.
Эдгар отправился на кухню пить чай.
***
Боб Харрис уже долго лежал с открытыми глазами на матрасе. Рядом нашлась вода, когда он был в отключке, охранники внесли ее. Поэтому удалось попить.
Сколько он лежал, отключившись после того, как охранник оглушил его во второй раз? Неизвестно.
Лампочка продолжала гореть, ее тусклый свет оставался неизменным. Ее не выключали на ночь.
Встать не хватало сил.
Вдруг за дверью послышались шаги. Вошли четверо в масках, в том числе женщина.
Двое автоматчиков наставили на него свое оружие. Человек со стальной трубой начал наносить удары ему по голове… Вот четвертый удар… И пятый удар трубой – очень сильный…
***
Идя домой, Манфред Клиффорд оглядел знакомых, стоящих у входа в подъезд. Две девушки и один парень. Он поздоровался с ними, прошел через входную дверь внутрь здания и отправился домой.
Манфред жил в Питтсбурге. Ему было шестнадцать лет. Он был белым. Он принадлежал к движению White Power. Как многие другие американцы, Манфред Клиффорд считал, что белые должны победить цветных. Причем в данном случае это выражалось в идее раховы – священной расовой войны.
В White Power многие говорили, что нужна рахова, которая уничтожит всех цветных. Причем это понималось в основном в светском смысле. Но к этому добавлялись и религиозные учения. В движении встречались сторонники друидов и культа Вотана, учившие, что белая раса – это потомки арийских богов, а цветные – создания Иеговы и других сущностей, которые понимались в основном как прародители евреев и других народов, которые расисты относили к небелым. В расистской литературе проскакивали еще так называемые технократы, все сплошь атеисты и дарвинисты, но среди знакомых Манфреда таких не было.