Алексей посматривал за окно, изображая некоторую расслабленность, при этом держал в поле зрения ту часть автобуса, которая находилась впереди.
Кроме них, в автобусе была какая-то женщина, но она находилась сзади. Видеть ее было нельзя.
Уже наступила ночь.
Алексей Комаров и Павел Николаев только что закинулись паркопаном номер два. Алексей предлагал подождать – сначала приехать в район, где они жили, а принять таблетки уже потом. Но Павел настоял на том, чтобы они приняли таблетки там, где они были куплены. И товарищи проглотили по восемь таблеток галлюциногена.
Они, конечно, успеют доехать туда, где живут, до того, как их накроет. Таблетки впитываются через желудок сорок минут. Если запить горячей водой – то двадцать. Алексей и Павел запивали простой холодной водой из пол-литровой пластиковой бутылки. Так что сорок минут от приема колес до начала их полного действия обеспечены.
Алексей Комаров и Павел Николаев оба были эмо. Они жили в Санкт-Петербурге. Оба состояли в банде Трилобиты и участвовали в одной большой драке против банды панков Гнилая Станция – банда на банду. Двести эмо против где-то ста тридцати панков. Тогда эмо победили панков. После этой драки Трилобиты начали серию небольших нападений на членов группировки Гнилая Станция, в результате которых эта группировка почти прекратила свое существование. Алексей и его товарищ Павел участвовали в одном из этих нападений. Уже тогда Алексей был старшим над подразделением, состоявшим из одиннадцати эмо. Тогда они – сорок человек – напали на панков, которых было человек двенадцать. Одного убили, двух сильно покалечили. Того, кто оказался убит, Алексей хорошо охаживал бейсбольной битой. Он больше всех сделал, чтобы враг оказался мертв, его участие в этом убийстве было самым большим. В тот же раз одному панку выкололи глаз ножом и одного били до тех пор, пока у него не оказался сломан позвоночник. О сломанном позвоночнике Алексею рассказал старший, которому он подчинялся.
Алексею Комарову было семнадцать лет, Павлу Николаеву – шестнадцать.
В периоды, которые были свободны между драками, многие эмо принимали наркотики, Алексей и Павел делали точно так же. Они иногда глотали паркопан № 2, иногда кололись кетамином.
Сейчас Алексею требовалась доза в восемь таблеток паркопана № 2, начинал он с пяти. И глючило его уже не так сильно, как раньше. Ему рассказывали, что затем доза дорастет до двадцати колес и почти не будет глючить. Он знал, что если доза дорастет до двадцати таблеток, то надо будет исключить паркопан хотя бы на время: действовать так, как надо, больше не будет, а дозу повышать дальше нельзя, потому что организм может приспосабливаться к наркотикам только в определенной степени. Доза выше определенного предела все равно вызовет отравление.
Кроме паркопана № 2 существовали еще пятый номер и циклодол – таблетки, обладавшие похожим действием. Второй паркопан действовал сутки, пятый – двое. Некоторые считали, что сначала доза второго составляет пять таблеток и можно повышать до двадцати пяти. Пятый тоже надо начинать глотать с пяти таблеток, а повышать дозу можно до двадцати. Алексей считал, что дозу второго тоже можно повышать только до двадцати колес. Он умножал первоначальную дозу на четыре. И таким образом получал предел, выше которого наращивать дозировку нельзя.
Действие пятого номера некоторые считали сильнее, чем у второго, – но оно было грубым и неприятным. Алексей предпочитал употреблять только второй. Он обладал очень приятным, мягким действием.
Циклодол же был самым слабым из этих препаратов, он был сильно грубым и неприятным и вызывал специфический неприятный вкус во рту. Его избегали почти все потребители паркопана, когда можно было достать паркопан.
В этот раз они приняли по восемь колес. И это было хорошо.
Алексей продолжал посматривать в окна автобуса, не упуская из виду то, что находилось внутри.
Наконец доехали. Алексей и Павел жили почти на краю города.
Они подошли к дому, где жил Алексей, а затем отправились в парк, за которым начинался лес.
Вода! Вода! Хорошо, что они взяли с собой воду – две двухлитровые бутылки. От паркопана может очень хотеться пить. И оказаться без воды может быть очень нехорошо. Павел достал из пластикового пакета, где была вода, одну бутылку и откупорил. Товарищи попили и пошли в парк.
Дошли до неосвещаемой аллеи и зашли на нее. Сели на скамейку. Попили еще. Покурили.
Впереди – противоположный край дорожки. За ним – пустое пространство, метров сто пятьдесят вперед, если смотреть вперед, сидя на скамейке, и метров двести поперек направления вперед. Ровное заброшенное поле. Дальше – лес. И справа – лес, и слева – лес. Между полем и лесом в некоторых местах имелись кустики. Алексей раньше бывал в этой местности и знал, что рядом с опушкой леса в некоторых местах имелись дорожки.