Помощница командира пошла к остальным бойцам группы, тихим голосом рассказала, что будет сейчас делаться, и показала им место левее от дороги. Они начали разбредаться слева от дороги. Увидев, что они разбрелись, она подошла к тем, кто был правее дороги, и сказала, что не надо показывать себя во весь рост перед врагом, и, как только дом с наблюдателями масонов покажется, надо пригибаться и ползти. Потом сказала то же тем, кто был слева от дороги.
Двинулись вперед. Ползком добрались до самой вершины холма, до места, где дорога уже не шла вверх. Внизу была небольшая постройка. Можно было различить забор и ящики внутри него. Еще в пределах забора стоял грузовик с кабиной, окрашенной в голубой цвет.
Трава тут была низкая. Грейс переползла на место, где трава не мешала стрелять, и переставила сошки пулемета так, чтобы они были сошками, а не цевьем.
Дорога с холма к домику шла немного вниз. У домика она уже прекращала идти вниз. И там, где заканчивалась ограда домика, поворачивала налево. Домик располагался по длине вдоль проходящей мимо него дороги. Он стоял к бойцам группы номер четыре, находящимся на вершине холма, своей узкой стороной. В сторону вершины холма смотрело одно окно. Грейс прицелилась в это окно. Затем в мотор грузовика. Потом – опять в окно. И стала ждать.
– Огонь! Огонь! – негромко крикнул командир.
Раздалась автоматная очередь… Затем ухнул разрыв гранатометной гранаты. Они у обоих гранатометчиков группы были кумулятивные. Но все равно создавали хоть какое-то фугасное действие, хоть вблизи от взрыва. И, если удалось попасть в окно, в комнате, может, никто не выжил. Теперь звучало множество автоматных и пулеметных очередей.
Грейс старательно прицелилась в окно и выпустила очередь, длившуюся немного меньше секунды. Отдача у этого пулемета была более-менее серьезная, хоть и не очень большая. Но все же была, из-за скорострельности. И тратить патроны на более длинные очереди часто не имело смысла… Так… Теперь – грузовик. Девушка прицелилась в мотор и выдала длинную очередь, выстрелов шестьдесят. Ей очень хорошо удавалось удерживать пулемет, чтобы пули не улетали слишком далеко от того места, куда был направлен первый выстрел в очереди. Силы хватало.
И снова – в окно. Грейс опять прицелилась в окно, очень старательно, и нажала на спусковой крючок. Пулемет загрохотал. Девушка отпустила спусковой крючок. И выпустила еще одну очередь в окно.
Командир и его помощница начали кричать. Что – непонятно. Когда стрельба стала более редкой – удалось расслышать.
– Вперед! Теперь вперед! Перебежками! Туда! К домику! – кричал командир.
Перебежками вся группа двинулась к домику. Большинство перебегали вперед и залегали. Иногда после этого начинали стрелять. Иногда после перебежки кто-то из группы не ложился, а начинал палить.
До домика осталось метров тридцать.
– Залегли! Залегли! – кричал командир.
Вскоре все бойцы лежали, целясь в окна. Некоторые находились правее домика, некоторые левее. Никто не поравнялся с ним, если иметь в виду направление вдоль дороги.
Селеста рукой показывала, что надо лечь и плотнее вжаться в землю. Та девушка с синими волосами, у которой был гранатомет, перезарядила его и целилась в сторону домика.
Грейс вжалась в землю. Ухнул разрыв.
– Ты пригнись, еще выстрел из гранатомета! – крикнула Кимберли. Грейс решила, что сейчас будет выстрел из другого гранатомета, который был в группе. Она опять вжалась в землю и закрыла глаза.
Снова раздался низкий ухающий звук разрыва гранатометной гранаты.
Домик продолжал находиться под огнем, это были редкие короткие очереди. Похоже, сейчас будет штурм.
В домик засадили еще по одной гранате. Затем побежали к входу внутрь.
Грузовик, которые стоял во дворе, с противоположной стороны от домика, чем место, где мимо него проходила дорога, догорал. Похоже, загорелся он в самом начале обстрела.
Грейс оказалась у окна, того, которое выходило в ту сторону, откуда группа четыре сюда пришла. Слева от него, если смотреть снаружи этого окна вовнутрь. Кимберли за спиной у нее. Правее находились двое, которые ездили теперь в джипе Грейс и над которыми она была старшей. Стена домика, в которой располагалось окно, была бетонной, покрытой серой весьма светлой краской. Теперь она покрошилась от множества попаданий пуль. Углубления от них на некоторых участках сливались между собой, образуя более-менее крупные места, где бетон был отбит и не был покрыт краской.
Девушка, стоявшая у окна напротив Грейс, заглянула внутрь, спряталась и отрицающее покачала головой, показывая, что никого не видит.