Как только уходят "тушки" с двух "Дугласов", будто бы отставших от строя, сбрасывается еще десяток парашютистов. Это уже не манекены, а воздушная часть нашей группы захвата — старший там капитан Кулыгин, из наших, "из будущего", Андрей — второй… теперь уже без уточнения, с тех пор как его тезку, Андрюху Каменцева, под Зееловом убило. Зато остальные там из местных, прошедших особую прыжковую подготовку. С главной задачей — не дать японцам уморить узников, пустив газ. Ну и кому не повезет попасть на крышу, под шумок отстреливать слишком резвых и активных японцев. Если бы меня не поставили во главе всего банкета — на месте Андрея был бы я.
Появляется второй эшелон десанта — "дугласы", тянущие за собой планеры. Были, оказывается, в транспортной авиации два особых полка, которые всю войну только этим и занимались — таскали планеры. Перед операцией полки перевооружили на новенькие ДС-3, полученные от союзников (ленд-лиз еще работает) с неизношенными моторами, с радиокомпасами, с приборами для слепого полета. Планеры Г-11 (в отличие от А-7 Антонова, и даже от более крупных КЦ-20, имели важное достоинство: большую дверь, куда проходил миномет, крупнокалиберный пулемет, бочка или ящик с грузом). Восемнадцать планеров, при нормальной загрузке по десять человек — усиленная рота.
Это — точка невозврата, до нее я еще могу, если что-то категорически пойдет не так, свернуть операцию, не лезть всеми силами в капкан. Потому что эвакуировать десант, находящийся в тесном боевом контакте с врагом, это дело абсолютно невозможное! Но не вижу причин для отказа!
Слово "гроза" в эфир, повторенное несколько раз. "Штиль" означал бы отход. Планеры, в отличие от парашютов, позволяют высаживать подразделения компактно, и с тяжелым оружием. И должны садиться прямо на летное поле, не загромождая полосу, она для другого будет нужна. Задача этого эшелона — занять радиоузел, ангары, позиции зенитных батарей. Еще на борту резервная группа управления, и аэродромная команда, порядок на поле навести — а то сюда, где прежде эскадрилья старых истребителей базировалась, сейчас целый полк сядет. Через несколько минут с земли сообщают — японцы уничтожены или отступили. Взлетно-посадочные полосы в порядке. Зенитки выведены из строя. Потери — один планер разбился, попав под сосредоточенный зенитно-пулеметный огонь, экипаж и десант погибли, еще три имеют повреждения, и "двухсотых" и "трехсотых" на борту, но все же сели и разгрузились.
На посадку заходит третий эшелон. Мой "Дуглас" первым. Каждый самолет — или взвод десантуры, двадцать два человека, или взвод 82мм минометов с расчетами и боеприпасом, или отделение десанта и два пулемета ДШК (или четыре ПТР, или расчет станкового гранатомета, аналог СПГ-9 "копье"). Посадка идет на обе полосы, самолеты сразу выруливают в сторону. Один Ли-2 умудрился подломить шасси, на что-то наехав, или угодив в яму, а еще два столкнулись, опять же, хорошо что на рулежке, без жертв. Начальник аэродромной команды, полоса свободна? Сейчас ведь "большие" садиться будут!
Ну вот, последний эшелон — десяток ТБ-3. Громоздкие, неуклюжие — но очень грузоподъемные. Под брюхом подвешены "универсалы". И на закуску, идут четыре огромных "немца", Ме-323, доставившие четыре Т-60 и батарею "барбосов". Есть теперь у нас и легкая броня. Первый, доложите обстановку! Пока все идет точно по плану — так, что даже тревожно: значит, тем большие гадости ждут после?
Внизу сильно горело. Что было хорошо — если на объекте три тысячи японцев, то сколько выбыло еще до фазы наземного боя, попав под напалм? И в свете пожара была видна цель — крыша главного корпуса. Но было также и плохо — поскольку парашюты из этого времени, даже с доработками, управлялись гораздо хуже, чем привычные "крылья". Хотя в фильме "В зоне особого внимания", виденном бесконечно много лет тому назад (или тому вперед, как измерить?) десантники Каунасской дивизии ВДВ реально приземлялись на мост пятиметровой ширины на таких же куполах с управляющими щелями. Только надо было идеально попасть по направлению ветра — а возле такого костра воздушные потоки гуляют непредсказуемо. Хотя "огненный шторм" возникнуть, по расчету, не должен был — все-таки горючего материала тут куда меньше, чем в Дрездене или Токио, иных времен. Но планировать, видя под собой огонь, было все-таки напряжно — если чуть не рассчитаешь, не дай бог!