Скорее всего, тут и весь секрет!
Вот чудачка! Враги мы ей, что ли? Ну, посмеялись бы, пошутили над ней — и все!
Так и договорились: впредь газеты будем получать в школе.
ОБВИНЕНИЕ
Карина не дает нам ни минуты покоя. Вертится со своим блокнотом в руке и трезвонит на весь класс:
— Яутрите в четверти грозит двойка по истории. Дидзис тоже съехал вниз. Сильвия списала домашнее задание, и математичка ее поймала. А Робис вчера снова подрался…
В одной графе блокнота наши фамилии, в другой — все учебные предметы. Для отметок по поведению тоже отведено свое место. А еще в блокноте полный перечень наших грехов и заслуг.
Больше всех недоволен новшеством Томинь. Карина назначила ему в шефы Изольду, которую он просто не выносит.
— Когда же ты, наконец, привыкнешь к порядку? Нет у тебя ни капли сознательности! Покажи свои тетради!.. Сегодня после уроков займемся с тобой русским языком, без конца донимает она Томиня, следую за ним неотступно, как тень.
Томинь терпел, потом огрызался, потом снова терпел. Наконец не выдержал и попросил классную руководительницу:
— Пусть мне назначат другого шефа!
— Старайся учиться так, чтобы обходиться без всяких шефов, — ответила она.
И все осталось без изменений.
Мы тоже ничем не могли помочь бедному Томиню. Если по-честному, никто из нас не смог бы так самоотверженно вытаскивать Томиня, как Изольда. Она сама не знала покоя и Томиню не давала. А двойки нам сейчас были совсем ни к чему. Ведь договор с бригадой Павла мы все-таки заключили. Учиться без отстающих — шутка сказать!
И все-таки именно из-за этого шефства вскоре разыгрался неслыханный скандал.
Томинь сбежал со сбора отряда, где его должны были отчитать за плохую учебу.
На следующий день, едва Томинь показался в дверях класса, Изольда напустилась на него:
— Ты почему вчера удрал? Класс требует от тебя ответа! Почему?
Она так и сказала — «класс», хотя никто ее не уполномочивал говорить с ним от имени всех. Тем не менее мы промолчали — в конце концов, краснеть перед бригадой Павла придется не ей одной. Только вот напрасно она разговаривает с Томинем таким тоном. С ним нельзя повышенным голосом. Совсем наоборот: надо спокойно, терпеливо…
— Сейчас звонок будет. — Томинь, зажав сумку под мышкой, попытался прошмыгнуть на свое место.
— Ты это брось! — Изольда стала на его пути, раскинув руки. — Класс решил покончить с плохими отметками. А ты за одну только неделю заработал две двойки.
— Две-е?! — не своим голосом завопил Томинь.
— И удрал, вместо того чтобы объяснить классу причину. Как самый последний трус!
Но Томинь ее не слушал.
— Две? — голос его звучал как пронзительный рев сирены. — Как ты смеешь меня оскорблять? Мало того, что ты вмешиваешься во все мои личные дела, так теперь уже дошло до оскорблений? Вранье все это, понятно?
— Ах, вранье? — в свою очередь взвилась Изольда. — Вранье, что ты не успеваешь?
— Вранье — что у меня две двойки! Одна у меня, одна!
Все примолкли, в классе только и звучали их яростные голоса. Вот Томинь пригнулся, подался вперед. Чего доброго, еще полезет драться!
— Две двойки или одна — это все равно! Главное, ты тянешь класс назад!
— Ах, две или одна — тебе все равно? — Томинь тут же ухватился за ее слова. — Одна рука или две — все равно? Одна нога или две — все равно? Один глаз или два…
— Хватит, хватит! — вмешалась Югита в их дуэль. — Завелись! Карина, проверь, какие у него отметки.
Карина полезла в свой блокнот.
— Все-таки прав Томинь, — признала нехотя. — Наверное, Изольда ошиблась. На этой неделе у него одна двойка.
— Ага! Слышали? — торжествующий Томинь повернулся к Изольде. — Я требую, чтобы ты извинилась передо мной в присутствии всего класса.
— А мы требуем, чтобы ты исправил свою двойку!
То «класс» требует, то «мы требуем». Опять она за свое!
Тут уж и я не смог усидеть спокойно.
— Прежде всего извинись перед ним. Точно не знаешь, не вылезай с обвинениями.
— Но Томинь все равно двоечник. — Как всегда, Сармита немедленно вылезла на защиту девчонки. — Пусть даже одна двойка.
Не знаю, когда успел прозвенеть звонок. Мы его не слышали. Опомнились, лишь увидев классную руководительницу с журналом в руке.
— Что тут у вас происходит? — строго спросила она. — Почему такой шум? И почему не на своих местах?