К счастью для обоих дорога домой заняла достаточно времени, чтобы вслед за одеждой и лицом привести в порядок чувства и мысли. Степан точно ничего не заподозрил. Зато его сестра, кажется, что-то там себе удумала. Так ведь женщину в подобных вопросах провести гораздо труднее, чем мужчину.
**
Прошёл месяц, или чуть больше, как Валентин вернулся в Новосибирск. Нужные слова уже пришли, и теперь стройными рядами выстроились в его голове. Вот только как донести их до адресата? Телефонная связь с осваивающей незалежность Украиной была из рук вон плохой. Не то что о чём серьёзном поговорить, парой слов дай бог перекинуться. Скайп, конечно, всё бы исправил, но до его появления оставалось несколько лет. Проще всего было написать письмо. Но у Валентина не шёл с ума подозрительный взгляд Галиной золовки. Нет, письмо в таком деле — вещь ненадёжная…
Телеграмма свалилась как снег на голову. Текст гласил: «ПРИГЛАСИЛИ СЕМИНАР БУРДЕНКО БУДУ МОСКВЕ 13 ТИРЕ 16 СЕНТЯБРЯ ГАЛИНА». Никакого намёка на встречу. Но телеграмма была заказной с уведомлением о вручении. Какие тут ещё нужны намёки?!
Узнать по военным каналам, в какой гостинице разместят участников семинара, было задачей посильной. Намного труднее оказалось забронировать в ней номер на те же числа. Но и с этой задачей Валентин справился, хотя пришлось подключать связи на уровне округа. В гостиницу он заселился за день до начала семинара. На следующее утро в холле гостиницы оборудовал наблюдательный пункт с видом на стойку регистрации. Галина появилась после 11–00. А уже вечером они сидели в маленькой кафешке на Арбате, где столик в дальнем углу как нельзя располагал к интимной беседе.
Слова «Валик, я беременна» Валентин с ходу на свой счёт не принял. Но укоризненный Галин взгляд быстро всё поставил на место. Теперь речи о «забыть» больше не шло. Как и о прерывании беременности тоже. Скрыть такое замужней женщине, пусть и медику, да ещё под приглядом золовки, как говаривал Владимир Ильич «архи сложно». Оставалось два варианта. Первый: списать беременность на мужа. Благо, Галина тогда подстраховалась. И второй… Ну, с ним всё достаточно понятно.
«Ты мужчина — тебе решать!» — сказала как отрезала Галина. — «Как скажешь, так и сделаю!». К чести Валентина, первый вариант он и в уме не держал. Что касается второго, прямой и честный вариант — осуществить задуманное через развод отпадал. Пока суд да дело живот подрастёт и тогда большой скандал — от малого так и так не отвертеться — неизбежен. А раз так, то пусть он случится на нашей, российской территории. Там же за столом был составлен план побега.
**
Валентин маялся близ зоны регистрации пассажиров аэропорта «Борисполь». На рейс, которым он недавно прилетел, уже объявили обратную регистрацию. Билеты в кармане. Оставалось дождаться Галину с сыном. Сидеть он из-за нервного перегруза не мог, потому мотался взад-вперёд по залу, рискуя привлечь внимание. И привлёк-таки! Сотрудник аэропорта шёл явно по его душу. Подошёл, вежливо поздоровался, уточнил фамилию и пригласил пройти туда, где его-де уже ожидают. В небольшой комнате Валентин заметил сначала только Галину. Она сидела одна и с таким несчастным видом, что он сразу бросился к ней с расспросами. «Давай, я тебе на всё отвечу!» — раздался за спиной чуть насмешливый и как-то уж чересчур спокойный голос Степана. Валентин резко обернулся. Степан уже вышел из угла комнаты, в котором до этого находился — вот почему он его сразу не заметил! Смотрел холодно и вроде даже с презрением. В руке держал направленный на Валентина пистолет. «Не боись. Оружие всего лишь превентивная мера, чтобы ты не рыпался. Говорить буду кратко, только по делу, а ты будешь молча слушать! После того, что ты совершил, дружбе нашей, как сам понимаешь, конец! Гулящая баба с твоим ублюдком в утробе мне тоже не нужна!»
На самом деле вместо «гулящая баба» Степан использовал более грязное выражение, просто моя пишущая машинка отказалась его печатать.
Гнев застил глаза. Валентин был готов броситься прямо на пистолет, но Галина, вцепившись в его руку, повисла не нём всем телом. «Валик, не надо!» — «Послушай её. Дело говорит, — посоветовал Степан. — Положу ведь здесь обоих. Мне без разницы за один труп ответ держать или за два. Лучше поспешите, пока я добрый, на посадку — она вот-вот закончится — и летите в свою Россию! И не дай бог, если я ещё когда встречу вас на украинской земле!».