Промелькнула станция, на вывеске успел прочитать «ПАРТИЗАНЫ». Значит, уже скоро Крым, за ночь проскочили от Орла до Мелитополя. Вот что значит, когда нет никаких границ, никаких самостийных недоразумений, а пути своевременно ремонтируют, чтобы по ним можно было ездить с большой скоростью.
- Где это мы? – спрашивает потягивающаяся Дора.
- Уже скоро приедем, часа полтора осталось, едва ли больше.
Но вот проезжаем станцию Новоалексеевка, а там и залив Сиваш, он же Гнилое море, поезд прогрохотал по мосту, въезжая на полуостров Крым. И снова всё та же степь, когда вода отступила от насыпи, а за Джанкоем вдали, в утренней дымке, показались синие горы. А небо-то, небо – чистое, светло-голубое, без единой тучки. Небо, горы, а ещё и море будет… Что ещё надо-то для отдыха? Вина и девушек? Так девушки – вот они, две из четырёх рядом со мной в купе сидят, тоже обе в предвкушении замечательного отдыха, а ещё две потом приедут, как и обещали. А вино потом на месте купим, в тех краях, куда мы едем, его на всех хватит.
На часах без пятнадцати девять, въезжаем на пути симферопольского вокзала. Конечная остановка.
Симферопольский вокзал ничем не отличался от того, что я помнил, все то же самое монументальное белокаменное сооружение с галереей колонн и башней с часами. Построено после войны, да, пускай здесь нога супостата заморского во Вторую Великую на крымскую землю не ступала, но с воздуха они ж, падлы, от всей широты того, что английским лордам заменяет душу, бомб набросали, так что почти весь Крым после войны заново пришлось отстраивать, и вокзал не стал исключением. Единственное отличие – перед этой галереей, со стороны путей, стоит бронзовый памятник товарищу Сталину с поднятой в приветственном жесте правой рукой, Вождь как бы встречает всех нас, приехавших на отдых.
Поезд подошёл к первой платформе и остановился. Собираем вещи, выходим из вагона. А тут жара, середина мая, в Симферополе двадцать восемь, в Алуште будет и того жарче. Море, по слухам, уже нагрелось, можно купаться, но точно метеосводку посмотрим уже в санатории.
- Ты знаешь, куда нам идти? – спрашивает Милена. – Суматоха страшная, не заблудимся ли?
- Знаю, идём, со мной не заблудитесь, девчата.
Проходим мимо памятника, оказываемся на площади. И всё та же вокзальная суматоха, что была во все времена, толпы народа, идущие с очередного прибывшего поезда, рассасываются между стоянками маршрутных такси, автобусов, троллейбусов и трамваев. Часть пассажиров побежала в пригородные кассы, за билетом на электрички до Севастополя и Евпатории. Электрички здесь, кстати, не очень похожи на те, в которых мне доводилось ездить в прошлый раз, вагоны большей длины и имеют не две двери на борт, а три. Один поезд, который прямо у нас на глазах отправился с дальнего пути, и вовсе состоял из шести двухэтажных вагонов – неужели тут до такого уже додумались?
Но нам не туда, на Партенит здесь ходят поезда «городской электрички», связывающей Симферополь со всеми крупными курортными городами Крыма. Тупиковый вокзал пристроен с другой стороны от путей большой железной дороги и имеет отдельные кассы. Четыре пути, два заняты составами из шести вагонов каждый, больше всего напоминающими по виду состав метрополитена, только подключённый не к рельсу, а к проводам, висящим над колеёй. На маршрутной доске одного из этих составов значится «ЕВПАТОРИЯ», на втором – «ФОРОС». Подползает и третий, с надписью «ПАРТЕНИТ». Партенитская и форосская линии, кстати, не одно и то же, как выяснилось из схемы линий, висевшей на доске с информацией, от главной линии, идущей от Симферополя через Алушту, Ялту и Форос на Севастополь, отходили несколько тупиковых ответвлений – от Алушты на Партенит, от Краснокаменки на Гурзуф и от Ялты на Кореиз. Имелась в наличии и восточная линия, от Алушты через Малореченское, Новый Свет, Судак и Коктебель на Феодосию и Керчь, с ответвлениями на Орджоникидзе и Казантип, таким образом, весь Южный берег Крыма от Феодосии и до Севастополя оказался охвачен скоростным сообщением. Западная же линия отходила от Симферополя и шла через Саки и Евпаторию на Черноморское, соединяясь возле Сак с веткой из Севастополя. Таким образом, отсюда можно было добраться практически в любую точку курортного Крыма. Что нам и требовалось.
Идём в кассу и берём три билета на Партенит, а пока не началась посадка на наш поезд, купил Доре и Милене по мороженому, и девчонки с огромным удовольствием приговорили лакомство. Тем временем объявили посадку на электричку до Партенита, а евпаторийский поезд ушёл на линию. Занимаем места, пока не набежало народу. Хорошо, что вагонов шесть, как в метро, это не в троллейбусе толпиться, место есть – на летнее время, видимо, сцепили по две трёхвагонные электрички, по мадьярской системе сделано, видал когда-то в Будапеште, что так там и ездят[101]. Народ тем временем продолжает подходить, сидячих мест скоро не осталось, а там подошло и время отправления. Двери закрываются, и поезд с шумом и гулом, доносящимися из-под пола, сдвигается с места и выезжает с вокзала.
Пробираемся улицами Симферополя, оглядываю капитальные дома, которыми застроена привокзальная часть города – хрущоб опять же нет, только просторные дома…
- Вов, а скоро море? – спрашивает Дора.
- Судя по расписанию, до Алушты часа два, а до Партенита ещё около часа. Как раз к обеду поспеем.
- Откуда ты знаешь?
- Доверься мне, счастье моё, мне эти места знакомы.
- Ну-ну, – девушка прижимается ко мне потеснее. – Поверю на слово. А то ишь ты его, затащил в далекие края…
- Ты ж, кажется, сама хотела со мной ехать.
- И сейчас хочу. Но если там мне не понравится, я тебе это припомню!
- Понравится, не переживай. Это только сейчас все обыденно так смотрится, пока через город едем. Подожди, как в гору взбираться начнем, ты таких гор ещё не видела.
Но пригородные поезда везде одинаковы, не успели ещё из Симферополя выбраться, как наш вагон уже забился до состояния «шпроты в масле». И как обычно, наши люди везде одинаковы, слышались выкрики разной степени возмущённости:
- Гражданочка! Вас тут не стояло! – громко причитала какая-то бабка с дальней от нас площадки. – Интеллигентов не хватает, место бы кто уступил…
- Интеллигентов, мамаша, до хрена, – обиженно отвечал ей сидевший рядом мужик. – Вагонов мало!
- Ты смотри! Целых четыре банки? Быть такого не может! – выпучил глаза бородатый дедок с удочками в руках.
- Ага, это ж «Зенит», а не мазилы киевские, – отвечал ему собеседник, такой же дедок с удочками. – С них бы сталось еще три тому «Шахтёру» наколотить, было б вообще, как гансы нагличанам недавно насовали на чемпионате. И вратарю урок, ворон по полю не лови.
- Такое, пожалуй, забудешь. Лучше было только как мы им, нагличанам то бишь, в шестьдесят шестом на финале отгрузили, пять сухих и пожалте бриться!
- Вот именно. Так то ж Яшин у нас тогда вратарем стоял, а как ушёл он, так и кончилась игра. Дальше не прошли…
- А как вы добиваетесь того, чтобы котёнок так рос? – интересовалась у соседки женщина средних лет, показывая на корзину с мирно спящим в ней котёнком.
- Понимаете, в их возрасте котята вообще едят очень много, надо кормить их поразнообразнее. Мой вот, уже четыре месяца, а уже научился ловить мышей… – отвечала та, после чего они погрузились в дискуссию о том, как и чем нужно кормить представителей хвостатой и ушастой домашней фауны.
По пути нас обгоняют редкие машины, видимо, основной народ ещё не успел подтянуться. Летом тут, наверняка ведь, особенно «хорошо» ездить, на трассе должны быть сплошные заторы. Хотя электричкам получше в этом плане, рельсы проложены отдельно от дороги и ограждены невысоким заборчиком, чтобы не лазили где не положено. Так что едем, вагон покачивается и стучит на стыках, в раскрытые окна врывается свежий крымский воздух.
Во всех пригородных деревнях все заборы и стены оклеены объявлениями и рекламой. Чаще всего, конечно же, повторяются предложения «недорогого» и «удобного» отдыха на море, но есть и объявления местного характера – кто-то строится, кирпич, цемент или доски всем надо. Кто-то продаёт, кто-то покупает. Тут же и магазины стоят, с образцами садово-огородного декора. Попадаются и придорожные кафе с вычурными на южный манер названиями, меню типичное для этих краев – «шашлык, шаурма, хачапури, чебуреки, холодное пиво» и прочие тому подобные прелести. Возле этих кафе, как правило, стоит пара-тройка машин.