- Обещали же подсобить.
- Обещали – подсобим, но ведь не бесплатно.
- Не вопрос, товарищи, с деньгами у нас вопрос не стоит. Главное чтоб желательно к зиме можно было уже заселиться.
- Ну, стены мы выведем, воду, свет и отопление сделаем, а уже отделку едва ли, с плотником договаривайтесь.
- Договоримся, думаю.
Приехав на свой участок, разговорились с соседями. Справа по улице от нас, как выяснилось, жил виноградарь-селекционер, работавший на алуштинском филиале «Массандры» и разводивший новые сорта винограда – как для дела, так и для души. Соседом же слева оказался главврач городской больницы, убелённый сединами пожилой еврей, который, узнав, что моя Дора учится на врача, предложил ей интернатуру. Через дорогу же проживал каменщик, начальник участка алуштинского СМУ, вызвавшийся помочь в расчистке территории под строительство нашего дома.
А вопрос с деньгами на оплату и впрямь не стоял. Я же перевёл в русский рубль всё, что было у меня на счету в «Гринготтсе», плюс к тому и моя тут зарплата капала все четыре года, да с наградными, да с боевыми по причине военного времени, так что насобиралось прилично. Поскольку же ни я, ни мои невесты привычки к денежному накопительству не имеют, то и решили общим решением вложить, сколько понадобится, в строительство дома для нашей семьи – сначала для нас пятерых, а потом и на перспективу, ведь будут же у нас когда-нибудь дети…
В общем, лето для нас началось очень хорошо, даже отлично. Ничто не предвещало беды, однако гром грянул неожиданно.
[101] В системе пассажирского транспорта города Будапешта, помимо обычных автобусов, троллейбусов, трамваев и метрополитена, имеется также система из четырёх линий городской электрички, имеющая аббревиатуру HÉV или BHÉV (от венг. Budapesti Hélyiérdekű Vasút – будапештская пригородная железная дорога). Линии HÉV соединяют центр Будапешта с окраинами и ближними предместьями города – Сентендре (линия Н5), Рацкеве (Н6), Чепель (Н7), Гёдёллё и Чёмёр (Н8/9). Система HÉV использует для движения напряжение 1000 вольт постоянного тока, основными тяговыми единицами являются трёхвагонные электросекции, по мере необходимости соединяемые в шестивагонные составы.
[102] Сергей Мазаев «Я люблю тебя до слёз» (сл.И.Николаев, муз.И.Крутой)
[103] Любэ и Людмила Соколова «Долго» (сл.О.Ровная, муз.И.Матвиенко)
Комментарий к Глава тридцать девятая. Страна дешёвого портвейна И ещё одна, 39-я глава. Финальная развязка всё ближе... но пока что у Вована и его невест начинаются крымские каникулы.
====== Глава сороковая. Ход козлом ======
…Тепло живое под твоим крылом
До боли точно мне напомнит дом,
Напомнит грусть в серых глазах…
Но там запретная черта, туда нельзя!
И в горле ком, и кровь не греет изнутри!
И кто-то на ухо шепнёт: «Смотри, смотри!»
Что ж не сумели вы немного стороной?
Не пролетайте, твари, больше надо мной!!!
…Белый лебедь, ты на небе, а я на земле,
Это письма издалёка прилетели ко мне.
Белый лебедь, ты на небе, а я на земле,
Это письма издалёка прилетели ко мне.
Это снег идёт из мохнатой тьмы…
Я не знал, что так далёко
До весны…
Любэ «Белый лебедь»
Первый звоночек того, что далеко не всё у нас так безоблачно, прозвенел очень скоро. Напряжённое настроение Авроры я заметил достаточно давно, ещё когда они в Хогвартсе находились, но тогда поначалу думал, что всё это вызвано напряжением в связи с окончанием учебного года. Поэтому, когда она приехала к нам в Крым, как мог пытался это самое напряжение с неё снять. Однако от создавшейся идиллической обстановки не осталось и следа, когда Аврора вдруг неожиданно сказала:
- А ведь меня МакГонагалл не отпустила.
- С какого бы то лешего вдруг? – не понял я.
- Не знаю, любимый… Вот только когда я пришла положить ей заявление, она выбросила его в корзину, заявив, что она отказывается отпускать меня, ибо, как она сказала, «двух учителей за год искать – это слишком накладно».
- Вот… кошёлка старая… – моё отношение к этой старой ханже, моралистке и последовательнице Дамблдора, где бы он ни обретался, разделяли все девчонки сразу. И было с чего, дай волю этой ведьмище и стерве, так учинила бы в школе монашеский орден, куда там канувшим в небытие католическим.
- Не переживай, Аврора, – говорю ей. – Ты можешь и явочным порядком там не появляться, незачем нам туда возвращаться.
- Если бы… – всхлипнула девушка. – Если заявление Светы она подписала, то мне, пришедшей следом, отказала в грубой форме, да ещё и пригрозила проблемами с магией. Вот, мол, контракт был на семь лет, остался ещё год, извольте соблюдать…
- Та-а-а-ак… – когда любимой плохо, так сам против воли начинаю закипать. – Похоже, придётся мне вместе с тобой ехать, родная моя… – обнимаю всхлипывающую невесту. – Потому что отпускать тебя туда одну я не собираюсь. Ничего, справимся как-нибудь.
- Ты на самом деле поедешь туда со мной?
- Конечно. Кто знает, что там может вылезти, видишь же, как всё вразнос пошло. Так что не грусти, родная, не одна ты там будешь, – беру гитару и запеваю песню, вспомнившуюся в тему:
Нет, не так уж плохо всё у нас,
Есть ещё в душе надежда –
Я ещё увижу глубину небесных глаз,
Я ещё спою, как прежде:
Родная, не плачь,
Родная, не плачь…
Моя родная, не плачь,
Ты слышишь, родная, не плачь…[104]
Так или иначе, но Аврора успокоилась, правда, мне пришлось ещё раз продемонстрировать ей, как же много она для меня значит.
На наш участок всё же приехали строители, с нашей помощью начавшие выдалбливать в камне место под фундамент и подвальные помещения. К нашему огромному удивлению, справлялись они очень быстро, и без изматывающего душу грохота долбёжных инструментов. На наш вопросительный взгляд прораб стройки показал то, чем долбят камень здесь, и инструмент оказался очень похожим на меч джедаев из «Звёздных войн». Как выяснилось, такие аппараты, режущие материал направленным лучом, уже делают на русских и германских предприятиях, и по камню таким прибором работать так же легко, как по песку хорошо заточенной лопатой. Как такое вообще смогло получиться, строитель объяснить не смогли, но им простительно – они академиев не кончали. Впрочем, как говаривали некоторые корифеи от науки, по законам физики шмель вообще летать не должен – но он физики не знает, оттого и летает…
Остаток дней от нашей путёвки пролетел незаметно, и мы по мере возможностей совмещали пребывание на море с необходимостью появления на стройке нашего дома. Туда же, на стройку, мы потихоньку и вещи наши перетаскивали, закладывая под охранные чары. Так что в последний день все мы впятером уже были наготове, хотя сдавать ключи и уезжать из санатория, конечно, не хотелось совсем. Да и куда, собственно, ехать-то? От Бродяги ни клочка бумаги, да он меня и не найдёт тут, ибо в моём российском паспорте не «Гарри Поттер» значится, а «Владимир Чернов», совпадений никаких, так что редкое письмо долетит до середины Азовского моря.
Однако, будучи не в силах выйти на меня, Сириус смог найти Дору. Письмо ей с ростовским адресом прилетело восемнадцатого июля, и в тексте Бродяга сообщал, что они все всё-таки перебрались в Россию, и обустраиваются, тридцать первого июля приглашают на новоселье. Но, тем не менее, даже несмотря на приглашение, шокировать их несколько большим, чем они знают, количеством моих невест Блэков и Тонксов всё же не стоит. Про Дору они знают, про Милену тоже, а вот стоит мне взяться представлять Бродяге как Свету, так и Аврору, так его даже при всей его впечатлительности и былой любвеобильности может натурально хватить кондратий.
Так что временным нашим пристанищем стала палатка, раскинутая на месте нашей стройки, питались со скатерти, с неё же кормили работяг, а сами в то время, пока они возводили стены, занимались обустройством участка. То есть девчонки занимались, а я помогал кирпичи в стену укладывать. Да и соседи, кто рядом жил, напросились помогать, видя, что на район новый жилец заехал.
Совместными усилиями к двадцатым числам июля возвели дом под крышу, и кровлю начали настилать. Вот на эту-то картину и приехала на нашу улицу чёрная «Чайка» с московским номером, из которой выбрался и оглядел строительство товарищ комиссар, бывший по причине тёплой погоды в штатском.