Праздник, между тем, это обстоятельство совершенно не испортило. Гости замечательно проводили время, болтая, придумывая тосты, поглощая закуски. Некоторые танцевали под поставленные отельным диджеем композиции. Севка не забывал наполнять память своего телефона новыми видеофайлами.
Примерно за час до полуночи, как и было указано в афише, ведущий объявил о начале выступления Кенана Карталя, и я с любопытством уставилась на сцену. Надо признать, песни «бодрумского орла» звучали интересно, современно и даже по-своему стильно. Их украшали в том числе разнообразные компьютерные «фишки», призванные, видимо, подчёркивать неземной имидж певца. Я обычно предпочитаю более классическую, живую подачу. Но и такой вариант вкупе с инопланетным костюмом считаю вполне жизнеспособным.
Ближе к полуночи Карталь завершил первую половину своего выступления, поблагодарил аплодировавшую публику и величественно удалился со сцены, покачивая полами блестящего кафтана.
Праздник продолжило шоу с составлением пирамид из бокалов, дружным обратным отсчётом шестидесяти секунд до наступления Нового года, хлопаньем десятков одновременно открываемых бутылок шампанского и искрами от множества разноцветных бенгальских свечей в руках официантов, пусть они и не затмили в Севкиных глазах отменённый всё же из-за циклона фейерверк.
Далее по программе снова были танцы, тосты, вино и закуски. Потом пришёл черёд забавного «индейка-шоу». По факту оно представляло собой всего лишь конструкцию из нескольких гигантских запечённых птиц, имитирующую подобие гимнастической пирамиды из атлетов и провезённую на тележке по залу в окружении танцующих под весёлую музыку поваров в огромных накрахмаленных колпаках. Птицы, понятно, по завершении шествия были торжественно разделаны и разложены по тарелкам гостей.
Вторая половина выступления Карталя тоже прошла гладко. Он исполнял бодрую танцевальную музыку, и мы все, от детей до дедушек, весело и лихо прыгали под неё на танцполе.
Даже Севка, немного поснимав новый невообразимый наряд «звезды» (а Карталь переоделся ко второму отделению в громоздкий, с виду золотой ансамбль с подобием халата и огромной чалмой, впрочем, сохранив прежний парик и голубой макияж), быстро бросил любимое занятие и присоединился к всеобщему танцевальному веселью.
К слову, «бодрумский орёл» на сцене тоже много танцевал и до самого конца выступления держался молодцом, не проявляя признаков усталости.
– Нет, а я всё-таки набью эту поганую синюю морду, – услышали мы с Севкой нетрезвый возглас, когда усталые уходили спать, не дожидаясь окончания танцевальной программы.
Глава 8
Неудивительно, что после столь весёлого мероприятия мы сладко проспали почти до обеда. За окном по-прежнему висела плотная серая пелена дождя, а в дождь всегда чудесно спится.
Я натянула одеяло на голову. По правде говоря, она слегка побаливала от обилия выпитого за ночь вина.
В висках стучало. Первое января. Надо срочно спуститься в ресторан и что-нибудь съесть.
Я с жалобным стоном стала по сантиметру вылезать из-под одеяла. Севка, взъерошенный, медленно мигающий и похожий из-за этого на ощипанную сову, был молчаливо согласен с озвученным мной планом. Поэтому мы влезли в удачно попавшиеся под руку спортивные костюмы и медленно поплелись к лифту.
Я сидела за столиком перед тарелкой бульона, подперев кулаком щеку, и с вялым удивлением наблюдала, как окончательно проснувшийся Севка поглощает приготовленные на гриле кусочки курицы. Официанты, свежие и улыбающиеся (они что, вовсе не спят, или это уже совсем другие?), бодро сновали между столами и развозили на своих тележках напитки монгольским гостям.
Их в ресторане в этот час было подавляющее большинство. Азиатское происхождение всей многочисленной компании с близкого расстояния было совершенно очевидным уже только по одному разрезу глаз. Мужчины из этой группы в основном были коренастыми, широкоскулыми, с мужественными подбородками, женщины – основательными, с плотными сильными ногами и серьёзным выражением на смуглых лицах. А дети – они, пожалуй, везде одинаковые.
Я разглядывала хорошенькую девочку в пышном розовом платье с аппликацией в виде цветов и светящимся обручем на чёрных, гладких, почти как у старых немецких кукол, волосах, когда вся стайка монгольских детей выпорхнула из-за столов и с шумным топотом понеслась к выходу из ресторана. Девочка побежала с ними, путаясь ножками в слоях фатина. У меня снова застучало в висках.
– А-а-а-а-а! – донеслось откуда-то из-за ближайшей колонны.
– А-а-и-и-и-и! – ответил удалявшийся хор детских голосов. Через секунду топот совсем стих.