— Ничего себе! И что вам сказал Лама? — Сергею не верилось, настолько это было далеко.
— Что-то про связь душ, и про свой путь. Говорил не бояться, что преступник сам боится Лину. Велел читать мантры, но как-то не срослось. Только мы вернулись, как случилось очередное убийство. Линка сильно заболела, лежала в больнице, потом забылось. Веры, наверное, не хватило.
— Слушай, ночь длинная. Мы все равно не спим, рыба пока не клюет, расскажи, что было в тех дневниках маньяка. Что он себе за идею выдумал?
— Павел, исходя из его бредового дневника, действительно регулярно видел в бреду убитую девушку. Был ли это наркотический бред, или что-то другое, ему уже было неважно, он верил, что она рядом, разговаривал с ней, записывал разговоры каждый день. Иногда пытался сбежать, возвращался и записывал что с ним было. Речь спутанная, много приходилось сопоставлять по времени, он многое путал, в конце концов, установили порядок, но не сразу.
Сперва он поехал за двести километров, в Северореченск, в небольшой мужской монастырь. Там он надеялся, что молитва и раскаяние избавят его от призрака. Но не тут-то было — или раскаяние было не искренним, или молитва недостаточно горячей — девушка приходила, говорила, что он обманывает всех, и если хочет покаяться, пусть идет в милицию и похоронит ее достойно. Почти два года с убийства прошли в попытках убежать, забыть, потом обозлился.
Он покинул монастырь, поселился на съемной квартире в том же Северореченске, ехать домой вообще в голову не приходило, то, что там жена и маленькая дочь, он вообще не вспоминал. Дни его, как я понял, проходили однообразно, вставал, пил кофе, садился в машину и лениво гонял по городу, обедал в кафе с рюмкой коньяка, до вечера лениво гулял по улицам, по набережной, ужинал рядом с домом, потом брал бутылку виски на вечер и дальше пил у телевизора, в компании призрака. Благо деньги на счету не кончались, завод работал, прибыль капала.
Глава 30. Дневник маньяка. Сентябрь 1997 года. Второй Ангел
Он уже месяц слонялся в чужом городе, без цели и смысла. Затуманенный алкоголем разум ничего не тревожило. Гадина, как всегда, о чем-то бубнила под ухом. Он привычно отвечал ей, хамил, и посылал матом. Она смеялась и зависала перед лицом, скалясь и кривляясь мертвым синим лицом. Иногда она принимала вид нормальный, без трупных пятен, но обычно, желая его позлить, жуткий вид полуразложившегося трупа, каждый раз все страшнее. Еще она знала, что его тошнит, когда на лице сидят мухи, и добавляла себе этих «украшений».
И вот, однажды, он увидел эту же девушку не дома, и не ночью — он обедал в кафе быстрого питания, а она сидела за соседним столиком с ребятами, и смеялась, откровенно. Над ним, конечно. Павел буквально примерз к стулу, компания, весело разговаривая, ушла, в дверях она оглянулась, и посмотрела точно на него! В глаза, и улыбнулась в ответ на его взгляд! Призывно, и как-то шаловливо прикусив нижнюю губку.
— Сука, она теперь и днем будет меня преследовать! — Думал мужчина, выходя из кафе. Потом опять встретил ее, в магазине. Сознание окончательно съехало, маньяк пошел за девушкой. Ему и в голову не пришло, что это была другая, живая девушка, просто очень похожая на убитую. Ехал на машине за троллейбусом, потом по дворам до ее дома. Ему казалось, что она оглядывается и злорадно улыбается. В одном из дворов он застрял на въезде, пока ждал, что разъедутся три автомобиля, девушка исчезла в каком-то подъезде, и Павел вернулся домой, злой и замученный, и напился.
Призрак, которого он давно звал вслух Гадиной, смеялась над ним, и обещала, что скоро за ним придут.
С этого дня Павел потерял покой, и целыми днями кружил на машине по району, всматриваясь в лица прохожих, разыскивая эту девушку. Он потерял счет дням, беспокойство не отпускало и ночью. Каждый день, как на работу, выезжал на поиски. Однажды, когда он стоял возле того самого двора, где потерял девчонку, к нему в машину влез пьяный мужик, решивший, что он таксует.
— Слышь, мужик, пятьсот до центра! Только быстро, я опаздываю!
Павел не стал связываться, отвез мужика до центра, мимоходом попытался расспросить о девушке.
— Ты случаем не знаешь, где-то в вашем дворе живет такая блондинка — лет восемнадцать, худенькая, длинные волосы, серые глаза, в голубой курточке ходит? Вышла, блин, а заплатить забыла.
— Ну ты, братан, лох! Девка сейчас знаешь какие? Палец в рот не клади, откусят руку. Я такой не помню, да и не приглядываюсь я к молодым. Только там если через двор пройти, выйдешь к общаге колледжа. Скорее всего, она оттуда.