— Двойной тариф, и по дороге заедем в магазин. — Он посадил девушку на заднее сиденье, потом сел рядом и чуть улыбнулся. Машина поехала, а Ниночка представляла с бьющимся сердцем, что начинается её новая шикарная жизнь. Машина остановилась у круглосуточного цветочного киоска, и Павел принес ей охапку холодных мокрых роз, потом зашли в супермаркет, где мужчина так же быстро нагрузил тележку продуктами и бутылками — шампанское, ликеры, дорогой виски. Ехали долго, девушка ждала действий — объятия, поцелуи украдкой, да хоть что-то. Но мужчина сидел спокойный и невозмутимый, и в её сторону даже не смотрел. Тогда Ниночка сама взяла его за руку, погладила пальцы и чуть сжала. Павел глянул на неё, чуть улыбнулся и опять задумался. Занятая мечтами Ниночка не заметила, что они выехали из города и давно движутся по какой-то мало наезженной дороге. Машина подъехала к воротам, за высоким забором темной громадой высился дом, кругом лес и девушке стало страшно.
Павел вышел из машины, с пульта включил свет в ограде, темнота и страх сразу отпрыгнули к ставшему совсем черным лесу, и Ниночка с удовольствием вышла из такси. Таксист достал пакеты из багажника, поставил их у ног Павла, вежливо пожелал хорошего вечера и уехал. Он был очень доволен, за какой-то час выполнил суточный план, три тысячи рублей вместо пятисот по счетчику. Что будет с девушкой не задумывался, ведь в ночную смену ему чего только не приходилось делать, бывало, и проституток возил на работу, и беглых жен, и мужиков с тремя-четырьмя молоденькими девочками, снятыми в баре на ночь. Он видел всяких — пьяных, укуренных, избитых, больных, обиженных и озлобленных, и давно уже никому не сочувствовал. Он знал, девочки сами лезут на рожон, и не сегодня, так завтра попадут в переплёт, избитые жены простят и вернутся к мужьям, чтобы через месяц опять размазывать кровавые сопли в его машине.
Павел открыл ключом ворота и пригасил Ниночку войти.
— Будь добра, возьми часть пакетов полегче, а то у меня рук не хватит.
И Ниночка с легкой душой пошла вслед за новым знакомым, навстречу неизвестности.
Ниночку удивила обстановка в доме Павла, здесь как будто никто не жил, только у камина стояло кресло и столик, на котором валялись книги и журналы, стоял стакан и бутылка виски. Весь огромный дом был тих и безжизнен, в гостиной не было даже телевизора. Но Павел сразу заметил её недоумение и пояснил:
— Я купил этот дом недавно, приезжаю сюда на выходные. Пойдем на кухню, там будет удобнее.
И правда, в огромной кухне с большим обеденным столом было немного более обжито. По крайней мере, здесь тихо работал холодильник, своим урчанием разбавляя тишину мертвого дома. Девушка поежилась. «Интересно, почему я назвала его мёртвым?»
— Ну, что ж, милая, давай хозяйничай. В пакетах готовая еда, в шкафах найдешь посуду, а я отлучусь на десять минут. — Мужчина ушел, она слышала, как он поднялся по лестнице, и где-то открылась и закрылась дверь. Нина чувствовала себя крайне неловко, это действительно был её первый опыт. Подружки, с которыми обмывали начало учебного года, подтолкнули её к знакомству, как им казалось, с солидным и богатым бизнесменом.
— Иди, дура, смотри мужик крутой! Так и будешь сидеть в девках, беречь свою невинность! А тут если свезет, может, станешь богатой и работать не надо. — Шептали они в оба уха. — А нет, так папик тебе и хату снимет, и шубку купит.
Выпитый бокал шампанского придал смелости, и она пошла танцевать с этим «дядькой», как называла его в мыслях. Дальше он не выпускал её руки, тискал и все время заставлял пить. Девушке было страшно и противно, и она пила вино, надеясь, что опьянеет и будет не так тошно. А то смеются все, уже второй курс института, а она все девственница. Одна на весь институт, наверное. Тем не менее, если бы не Павел, она уже думала бежать, отпроситься в туалет, а там выход рядом.
Почти трезвый Павел на фоне липкого и пьяного Федорова показался ей хорошим человеком, и девочка готова была влюбиться, красивый, сдержанный, с каким-то отсутствующим взглядом. Глядя на него, придумала романтическую историю с роковым предательством и разбитым сердцем, которое она излечит своей любовью. Девочки, они такие девочки.
Нина быстро достала упаковки с едой из пакетов, там было все готовое, только выложить на блюда, и кое-что подогреть. Быстро просмотрев шкафы, достала тарелки, приборы. Вся посуда была новой, и почти не использованной. Вот только жаль не было скатерти. Хотелось накрыть стол красиво, и она постаралась. Нарезала фрукты, уложив их на овальном блюде, разогрела горячее, салаты выложила в небольшие хрустальные салатники, достала высокие бокалы под шампанское. На подоконнике стояли свечи, обычные, на случай отключения электричества. Нина нашла маленькие стопки для водки, и закрепила в них две высоких свечи. Зажгла свечи, и выключила верхний свет. В темноте красиво блестела посуда, и тишина навалилась как-то особенно страшно. Девушка села на стул, обхватив себя за плечи, появился какой-то мандраж, и очень захотелось домой, в общежитие.