Как и двадцать лет назад, командир при управлении группой подавал предварительную («Вижу противника», «Приготовиться к атаке») и исполнительную («Все атакуем») команды эволюциями самолета и показывал личный пример. После атаки группой строй распадался, отдельные схватки продолжали звенья, а чаще пары и одиночки. Централизованное управление, по сути дела, заканчивалось после «просачивания» противоборствующих групп друг в друга. В этих условиях возросла цена первой групповой атаки. Чем эффективнее она была, тем больший урон наносился противнику, тем легче было уничтожить лишенных поддержки. Искусство командира при управлении группой в бою заключалось в выборе решения: удары в нескольких направлениях или концентрированный удар в одном.
Более сложным в исполнении был вариант, когда на второстепенном участке выполнялась ложная атака, а на главном направлении в бой вводилась замаскированная ударная группа. Маскировке, как и прежде, помогали облака, солнце, темная сторона неба в сумерки. Обычно инициативу захватывал обнаруживший противника первым. Внезапность компенсировала преимущество врага в численности, а нередко и решала исход группового боя. Роль ее в тактике оставалась первостепенной.
Первый устав истребительной авиации точно указывал место командира эскадрильи в бою — впереди, в ведущем звене, чтобы увлекать за собой подчиненных личным примером. Однако групповой бой не заканчивался после первого удара. При переходе к маневрированию командир становился рядовым бойцом и терял контроль за ведомыми в огромном вращающемся клубке. Чуть легче было командирам звеньев, но при условии отличной слетанности тройки. Поэтому совершенствование управления эскадрильей в бою шло по двум направлениям.
Первое — перевод командира эскадрильи в замыкающее звено, а его заместителя — в ведущее. Б этом варианте командир эскадрильи становился рядовым бойцом позже; он мог руководить вводом в бой подчиненных и вносить в их действия необходимые коррективы. Возрастала роль заместителя, уровень его подготовки должен был быть на ступень выше. Значительно усложнялась организация взаимодействия (радио на борту самолетов еще не было).
Второе — совершенствование боевого порядка, переход от трехсамолетного звена к паре. Командир эскадрильи Платон Смеляков излагал свои выводы следующим образом. У ведущего пары не затруднен маневр в любую сторону, так как ведомый меняет позицию «внутренний — внешний» свободно. Тройка же маневрирует без смены мест ведомыми, причем внутренний при крутом вираже (развороте) находится в предштопорном состоянии, теряя бойцовские качества. Если начать работать в ярко выраженном маневренном бою более устойчивыми к маневру парами, то отрыв ведомого менее вероятен. Кроме того, в эскадрилье вместо четырех неустойчивых звеньев окажется шесть самостоятельных боевых единиц.
В воздушных боях тридцатых годов уже летали парами, перестраивали боевые порядки, совершенствовали управление и взаимодействие в групповом воздушном бою. Но часто тактические и организационные новшества не носили всеобъемлющего характера, практиковались в отдельных эскадрильях и группах, поэтому многие из них остались на стадии экспериментов. Окончательный переход от трехсамолетного звена к паре произошел на втором году Великой Отечественной войны.
Анализ полученного опыта в целом показал, что простейшие средства и способы управления вошли в противоречие со сложными способами боевых действий истребителей. Надежность заслона патрулей, прикрывавших свои войска, зависела от рассредоточения по высотам. Однако звенья верхних и нижних подвижных ярусов нередко теряли друг друга из виду. Обнаруженные вдалеке самолеты принимались за вражеские, и при сближении с ними истребители покидали свою зону. Принятый способ двухэшелонного построения (на высоте 500 метров — против штурмовиков и на высоте 3000 метров — против бомбардировщиков) для ввода в бой на отражение не признавался уже оптимальным.
При обеспечении бомбардировщиков также имелись недостатки: разобщенность фланговых и замыкающих звеньев сопровождения влияла на надежность защиты ударной группы. Проблема прикрытия ударных сил обострялась и нехваткой самолетов. Дефициты не удавалось возместить предельным напряжением боевой работы (термин тридцатых годов).