— И еще раз ха!
— Так как почти все завороженно слушали твой рассказ, Руфус и Мухтар воспользовались этим, чтобы выйти из долины и еще раз обсудить детали. Точно распределить, кто что должен делать, когда будет наилучшая возможность осуществить задуманное. Прексасп и персиянка случайно проходили мимо, и пришлось заставить их замолчать.
— А последующие захваты пленников? Ты, Рави, Глаука, после этого Колумелла и я? — спросила Клеопатра.
— Трудно сказать. — Деметрий как будто не решался говорить, и у Клеопатры создалось впечатление, что он раздумывал, что он может сказать, а что нет. Она спрашивала себя, действительно ли он знает все.
— Трудно сказать, — повторил он. — С Колумеллой все ясно. Заполучить командира противника… Это само собой разумеется. Человека, с которым можно вести переговоры, через которого, если все обернется по-другому, легче наладить контакты с Римом. Руфус, вероятно, не рассчитывал, что Бельхадад будет так обращаться с Колумеллой, но… Ну да ладно. Глауку Дидхама взял по ошибке. Я с неохотой это говорю, княгиня, но, вероятно, Руфус сказал арабу, чтобы тот взял самую красивую женщину из группы. Для Руфуса это была Клеопатра, а для Дидхамы самая молодая, Глаука. Рави? Я не знаю. Возможно, потому, что он из Индии, чужеземец. Поэтому и представляет интерес. Или потому, что он в своей пивной многое мог слышать. А меня, я думаю, он захватил потому, что я сотрудник разведывательной сети торговцев с дальними странами.
Мелеагр оказался единственным, кто счел нужным высказаться по этому поводу.
— Я уже давно это подозревал, господин… А Прексасп?
— Он один знал об этом. Но я не думаю, что Руфус догадался, что Прексасп в курсе моих дел.
— А не может ли быть, — спросила Клеопатра, — что одной из его целей было в ходе операции раскрыть… людей, которые работают на другие тайные службы римлян? Которые могли бы что-то предпринять против Сейана? Раскрыть и устранить?
— Включая таинственную четвертую службу? Возможно. — Деметрий поморщился. — Все очень запутано. И так закручено, что при любом исходе Сейан выиграл бы. А… — Он вдруг рассмеялся. — Еще две вещи. Во-первых, все было, видимо, направлено на то, чтобы предотвратить союз между Бельхададом и парфянами. Во всем Ао Хидисе не нашлось ни одного парфянина. А второе касается тебя, Перперна.
Старик закрыл глаза.
— Меня там тоже нет.
— Ты размахивал своим острым клинком и случайно, в суете, попал в Руфуса. Так это выглядело. А на самом деле? Может, ты решил отомстить за караван, за убитых, за ограбление? Или… ты уже раньше обдумал то, о чем мы сейчас говорим?
Перперна медленно открыл глаза и выпрямился.
— Я не знаю, о чем ты говоришь. Я вам, кажется, рассказывал о времени, проведенном мною в стране Азир?
— Положи мне все это на живот, — попросила Клеопатра, когда Деметрий в сладком изнеможении сидел на краю ее постели и сквозь пальцы опускал монеты в сумку.
— Все? Но… оно же холодное.
— Ничего страшного. Жара, знаешь ли…
— Еще и какая! Трудно с ней бороться.
— Страдаешь? — Клеопатра засмеялась. — Умиротворен?
— Да… — Деметрий высыпал содержимое мешочка на живот Клеопатры. Она наслаждалась тяжестью драгоценностей. Большинство из них скатились влево и вправо на простыню.
— Тут есть еще кое-что, — сказал он.
— Что же это?
Он наклонился к своей одежде, которая лежала на полу.
— Перперна говорит, что он когда-то слышал, как ты с Руфусом или еще с кем-то разговаривала о статуе и перстне. Статую Анубиса я разрушил. Этот перстень, — произнес он, подняв его вверх, так что он засверкал в свете лампы золотым и зеленоватым цветами, — Перперна, еще не будучи рабом, снял с руки одного араба вместе с пальцем. Он говорит, что если перстень понравится княгине, то пусть она его возьмет. За то, что она ему обещала. Что ты ему обещала?
— Что он, если я получу назад мое имение, сможет провести там свои последние дни. Покажи.
Он протянул ей перстень. Она поднесла его к свету и почувствовала, как ее сердце учащенно забилось.
— Может быть, — сказала она. — Чтобы это узнать, я должна его разрушить.
— Перперна говорит, что если его обломки сделают тебя счастливой, он будет доволен.
— Умиротворен?
— Этого он не сказал. Я думаю, для этого он слишком стар.
— А ты не боишься старости?
— Это будет зависеть от обстоятельств. И от того, кто будет рядом. Так что это за перстень?
— Если это он, — почти прошептала она, — то на внутренней стороне вправленного в него камня есть чертеж. Он подскажет мне, как попасть к древним каменоломням севернее Береники. Там есть изумруды.